Ожидание

— Пока тётя Нюра мыла пол в отделах на втором этаже, мы с девчонками сбегали в соседний магазин за продуктами. Это же рядом, всего пять минут, туда и обратно. А что? Разве что-то случилось? — с испугом спросила женщина, но Ника, махнув рукой, устало пробормотала:

— Да нет! Ничего не случилось, слава Богу! Мне видно что-то показалось! Да и не муд-рено чему-то померещиться в этом огромном пустынном здании.

И тут-же, откинув назад длинные черные волосы упавшие ёй на лицо, она весело засмеялась:

— Ой, Лора! Надо нам быстрее открываться, а то ведь такое в голову лезет…

— Конечно надо! — обрадовано подхватила Лариса. — Девчонки уже сами переживают. А если постараемся, через день и откроемся. Вот нам, Вероника Антоновна, только бы ещё нового товара завезти… к празднику…Заработать ведь тоже хочется!

— Знаю, знаю! — грустно кивнула Ника. — Я вас прекрасно понимаю. Ладно, иди Ла-риса домой. Ну, а двери, уходя, за собой всё-же прикрой хорошо!

Закончила она укоризненно, и продавщица, смущенно опустив глаза, согласно кивнула головой.

— Ма, ты помнишь, что завтра у бабушки день рожденье!

Гера насмешливо уставилась на свою мать удивительно красивыми, небесно-голубы-ми глазами. Ника, вдруг с горечью отметила, за всеми передрягами, она совершенно забыла о том, что бабушка будет обязательно ждать их в этот день. Она накроет празд-ничный стол, сядет у окна, и будет просто ждать! Все эти годы, Ника вместе с детьми приходит к маме поздравить её с днем рождения, и с первым днем весны. И хотя, все-го неделю назад дети ушли от бабушки, и ночуют теперь дома, но завтра день осо-бенный. Завтра, они все вместе выберут бабушке цветы. Наверное, это будут розовые хризантемы, или лучше всего белые.

Ника помнит с детства, тот куст белых хризантем, что стоял в старой желтой каст-рюле, в кухне, на подоконнике их огромного окна. До сих пор, она помнит терпкий по-лынный запах растения, яркую белизну цветов, похожих на снег. Они цвели так дол-го, что казалось, ни одного дня невозможно было прожить, не полюбовавшись на эти бе-лоснежные цветы, не почуяв их запах, отдающий летним зноем, полынью и солнцем. Она и сейчас помнит, как долгими зимними днями, часами любовалась этими цве-тами, вдыхая их аромат, бессознательно вглядываясь через окно на соседский пле-тень, за которым иногда мелькала кожаная ушанка соседского мальчика…

Ну, а помимо цветов, завтра они купят ещё какой — нибудь незатейливый подарок, и вскоре появятся у мамы.

Да! Она совсем забыла о мамином дне рождении, замотавшись со своими делами и магазином. Мама её поймёт, даже если Ника в этот день не появится в её доме. Но де-ти… Дети её не поймут…

Странно! Чем старше становятся дети, тем чаще ты о них забываешь, тем меньше ты стараешься удивить их, поразить чем — то, напомнить о чём — то важном…Тем чаще, уже сами дети напоминают тебе о том, о чем ты обязан помнить всегда, и что должен ещё сделать. Следует ли из этого, что мы стали более занятыми, по самые уши погрязли в делах, или наши дела сделали нас более медлительными, ленивыми и равнодушными в какой-то степени. Или так много стало у нас важных дел, за которыми мы порой не замечаем, как вырастают наши дети, как уходят в мир иной наши родители, и как ста-реем мы. И, не это ли первый признак надвигающейся старости?

Нет! О старости ещё рано говорить, и даже думать. Просто она закружилась в делах, как белка в колесе. И о маме она помнит, и о детях. Она знает, что дети всегда ждут от каждого прожитого дня какого-то праздника, или чуда! Пусть это чудо они сделают свои-ми руками, в виде яркой поздравительной открытки, или маленького сюрприза в виде расчески- гребенки, купленной в магазине, доставившей удовольствие и взрослым и де-тям, но это удовольствие будет потом долго помнится, если не всю жизнь. Итак, само- дельные открытки с поздравлением уже готовы, и завтра они все вместе едут к маме!

Ника улыбнулась, вспомнив, как Данил усердно рисовал открытку бабушке, желая ей дожить до миллиона лет. Наивный ребёнок, он по-детски непосредственен, и обла-дает удивительным чувством юмора. По нему малозаметно, что он подрос за зиму. Он остается всё таким же маленьким мальчиком, иной раз медлительным, а иной раз быст-рым, шустрым, и очень подвижным, когда носится по всему дому за кошкой, а та, с удо-вольствием удирая от него, вскакивает на кресло и диван, повисает на шторах, несёт-ся галопом в спальню, затем в детскую, затем опять в прихожую, и так по кругу, пока Гера не вмешается в эти игры, и не прекратит "безобразия, игнорируемого мамой". Да, дочь выросла за последнее время. Стала почти взрослой! Это даже заметил её друг Саша, из Германии, и написал о том в своём последнем письме.