Ожидание на переправе

Не оборачиваясь, женщина пошла дальше по тротуару, пока не скрылась за поворотом. А я подошла к банкомату, взглянула на его экран, после чего отошла в сторону, так и не заметив ничего подозрительного.

«Вероника, успокойся, – вновь сказала я себе. – Нельзя видеть в каждом предмете тайные происки врагов только и поджидающих твоего появления, чтобы сделать очередную пакость. Так недолго и в Кащенко загреметь. Всё в порядке. Со мной ничего не случилось. Я иду по асфальтированному тротуару к метро. У людей, идущих рядом, нет ни рогов, ни копыт. Накрапывает дождь, но это не кислотный дождь, разносящий радиацию, а обычный осенний дождь. Всё нормально. Всё как обычно. Всё так, как должно быть».

Я шла и уговаривала себя, словно маленького ребёнка, и постепенно это возымело нужный эффект. Эпизод с перемещением в пространстве стал представляться мне всего лишь фрагментом случайно увиденного фильма или плодом воображения. Может быть, я просто уснула в метро, и всё происходящее лишь привиделось мне? Может быть, я и сейчас сплю? Нужно проверить. Во сне я всегда летаю, с лёгкостью отрываясь от земли, набираю нужную высоту и скорость, и парю над всеми остальными людьми. И если я сейчас сплю, то мне ничего не стоит взлететь.

Я подпрыгнула на месте и тут же почувствовала под ногами асфальт. Не получилось. Я отошла в сторону, на мягкую землю, и, присев, вновь подпрыгнула, вложив в это нехитрое движение больше силы. Через какую-то долю секунды я снова ощутила под ногами почву. Значит, я не сплю. Это и хорошо и не очень. Хорошо, потому что всегда приятно осознавать, что ты в состоянии контролировать ситуацию. Относительно, конечно. А не очень, потому что это означает, всё равно что-то не так. Только лучше сейчас об этом не думать, иначе я просто сойду с ума.

Определившись со своими действиями, я вновь вернулась на тротуар и вместе с остальными людьми направилась к метро.

Прошло два месяца. Осенний листопад сменила легкая изморозь начала ноября. Никаких происшествий, хотя бы отдалённо напоминавших сентябрьский эпизод, больше не случалось. Более того, я вычеркнула тот ужасный день из памяти, заверив себя в том, что всё произошедшее было лишь следствием неправильной интерпретации реальных событий. Просто я заблудилась в незнакомом районе, перепутала адрес или, что ещё более вероятно, существуют два дома с адресом: Малорезниковская, 18, которые различаются между собой номерами корпусов, но на самих домах, по недосмотру муниципальных служб, корпуса оказались не указанными. И ничего сверхъестественного!

Дни продолжали течь своим чередом. Я продолжала заниматься курьерскими обязанностями, нисколько не смущаясь своим незавидным служебным положением. За это время я успела проездить свой родной город вдоль и поперёк, исключая лишь тот злополучный район с Малорезниковской улицей, оберегая свой разум от излишних потрясений.

Но однажды это всё же случилось. Мне предстояло съездить за документами в самое обычное общество с ограниченной ответственностью со скромным названием «Любочка», которое находилось по адресу: Малорезниковская, 12. Увидев название улицы, мне стало дурно. Из головы тут же вылетели все разумные доводы о том, что ничего сверхъестественного в тот день не произошло, а была лишь обычная ошибка с моей стороны.

– Что с тобой? – взволнованно спросила Марина, взглянув на меня.

– Почему ты спрашиваешь? – вопросом на вопрос ответила я, вложив в свой голос максимум твердости, на которую в тот момент была способна.

– Ты так побледнела, что я подумала, тебе стало плохо, – заботливо произнесла Марина.

– Да, желудок прихватило. Наверное, утром съела несвежий йогурт. Никогда не проверяю срок годности, мне и мама постоянно твердит, чтобы я была внимательней, только бесполезно. Всё равно забываю.

– Ника, твоя мама совершенно права. Иногда родители действительно говорят полезные вещи, – нравоучительно проговорила Марина.

– Да, теперь я это поняла, – рассеяно ответила я просто для того, чтобы хоть что-то сказать.

– Тебе дать но-шпу? – участливо предложила Марина, не видя истинной причины моих волнений.

Что было делать? Если я и чувствовала что-то неприятное внутри своего живота, то лишь из-за того, что чересчур волновалась перед предстоящей поездкой, которая для меня была сродни падению в кроличью нору, но только но-шпа в этом случае вряд ли могла помочь. И я никому не собиралась рассказывать о своих страхах. И чтобы поддержать свою легенду про испорченный йогурт, я сказала Марине:

– Это очень любезно с твоей стороны.

И Марина взяла с подоконника сумку и, поставив её себе на колени, стала искать в ней лекарства.

– Вот, – через пару минут проговорила она, протягивая мне две таблетки.

– Спасибо, – ответила я, забирая у неё два крошечных кружочка но-шпы.

Взяв таблетки, я поднялась из-за стола и направилась в другой конец кабинета, где у нас был чайный столик. Налила в стакан воды и выпила её, а таблетки незаметно опустила в карман.

– Через двадцать минут тебе станет гораздо лучше, – авторитетно заявила Марина после того, как я вернулась на своё рабочее место.