Ожидание заката

– Конечно же нет, – с неудовольствием сказал Кирилл Александрович, которому Мишина реплика подпортила эффект от выступления. – Помните, эти полтора часа? Мне помогали проверять приглашенных! А Старски не было. Он не регистрировался в тот день.

– Глупо как-то получается – стал рассуждать Михаил. – Я понял, к чему вы клоните. Он организовывал поездку нашей даме. Хорошо… Кстати, – оборвал он себя – а этот Старски, он вернулся? Или он и есть наш клиент?

– Он вернулся – твердо сказал Кирилл Александрович. – Более того, я попросил сравнить, тот самый ли человек уезжает, который приехал, или нет! Такое, знаете ли, бывало в мировой практике. А уж если судить по той фотографии в вашем телефоне, что вы мне давеча показывали – и близко сходства нет… Да позже вы сами убедитесь! Можно б и быстрее, да вы же знаете, я сам не владею Интернетом. Так что Костя… Вы же знаете Костю? Он принесет мне снимки.

– Я не закончил – Миша поднял руку. – Я хотел сказать, неужели такая подготовка, и никакого алиби на заседании? Что там за системы контроля?

– Рамка на входе, и журнал регистрации у охраны. Камеры… Но ведь его отсутствие никого не удивило! Присутствующих было больше ста человек, и это не считая журналистов и персонала! Никто и внимания не обратил… И потом, Миша, это же дань традиции, не более. Неужели вы думаете, что там действительно приняли что-то важное? Да, разработали положение, или какой-нибудь протокол и подписали. Похвастались друг дружке презентациями. И все. Истинно важные решения принимаются не так. Даже первых лиц не было! Верно я рассуждаю? – Кирилл Александрович вопросительно посмотрел на Мишу.

– Верно – вынужден был признать Миша. Выходит, старик довольно-таки ориентируется в ситуации, а не витает в облаках, как ему думалось раньше.

– А вы не знаете, случайно, кто организатор… м-м-м, вернее, инициатор этого мероприятия?

Старик сокрушенно пожал плечами.

– Увы, нет! И как узнать, пока не представляю… Но можно пойти и спросить!

– У кого? – усмехнулся Миша – у вахтерши?

– А я разве вам не сказал? – Кирилл Александрович демонстративно хлопнул рукой по лбу. – Склероз, склероз. Дело в том, Мишенька, что уж три дня, как в Киеве находится Макс Старски. Прилетел, так сказать, по делам. Да уж… – он посмотрел на Мишино изумленное лицо. – Извините, Миша, вы слышали только что щелчок? Нет? Это опять пороховницы раскрылись…

Миша залпом выпил коньяк.

* * *

Мы стали спускаться вниз по винтовой лестнице. Ничего, в принципе, необычного, оштукатуренная стена и ступени. Естественно, как же тут без подземного хода!

Спустившись на пару пролетов, ниже уровня первого этажа, мы вышли в подвал.

Свет с лестницы слабо освещал помещение, размером с хороший гараж. Едва различимые очертания стен тонули во мраке. Слабо пахло то ли пластмассой, то ли шампунем. Вдоль стен лежали бесформенные груды каких-то тюков.

Мы прошли мимо завернутых в мешковину свертков, то ли дров, то ли пачек свечей, потом несколько метров по коридору и уперлись в толстую металлическую дверь.

Такую не выбьешь. Я потрогал замок.

– Твоя очередь ломать! – сказал я.

– Зачем ломать? Сейчас дождемся этого Димитрия. – Антон прислонился к стене.

– А дождемся ли? – на всякий случай уточнил я.

– Да вот же!

Действительно, слышно было, как кто-то вовсю скрипел ключом. Наконец, дверь открылась.

На пороге стоял очевидно, тот самый приснопамятный отец Димитрий. Судя по его виду, он в этих пещерах, как Дальних, так и Ближних, провел все свою жизнь. Бледный, глаза, словно у рыбы, – мутные и тусклые, во рту – когда он заговорил, полно (вернее будет сказать, немного) гнилых съеденных зубов. И подагрические узловатые пальцы. Если такая внешность – необходимое условие царствия небесного – прошу уволить.

Спрятав ключ в карман серой грязной рясы, отец Димитрий разомкнул рот и бесцветным голосом произнес:

– Вы те самые, кого следует препроводить?

Разумеется, нужно уточнить – двое из подземного хода Патриарха! Да нас тут целый взвод!

– Нет! – парировал я, – это не мы! – Ненавижу дурацкие вопросы, капитан Очевидность!

Но отец Димитрий не принял шутки.

– Тут более никого нет! – с вызовом заявил он. Очевидно, я ему не понравился. Взаимно.

– Что ж, тогда идемте! – бросил я.

Он посторонился, пропуская нас, и с грохотом захлопнул дверь. Мы вышли в сводчатый коридор около двух метров высотой, идущий в обе стороны.

Потоптавшись, отец Димитрий затрусил влево. Мы, естественно, за ним.

Я, как самый высокий, то и дело задевал макушкой висящие на проводах на расстоянии шести-семи метров лампочки, судя по освещению, ватт по пятнадцать, не больше, каждая.

Мы прошли метров тридцать и коридор раздвоился. Правая сторона вела дальше, а левая, более узкая – плавно спускалась еще ниже вглубь. Мы свернули влево.

Шли гуськом.

Первым, мелькая из-под рясы стертыми туфлями на босу ногу шествовал наш проводник, за ним – то и дело спотыкающийся Антон, и в арьергарде – я.

Прошли еще несколько метров, уперлись в следующую дверь. Отец Димитрий собственноручно отпер ее, и мы пошли далее.