Ожидания Бена Уикса

Место Бена в капелле перенесли поближе к входу, на участок перед самыми дверьми, чтобы ему не приходилось на костылях пробираться в глубь церкви. Но это означало, что теперь он не сможет видеть Элис, которая всегда сидела намного дальше. Под душем его гипс намок (несмотря на то что он надел на ногу мусорный пакет и скотчем закрепил его на коже), и теперь, сидя в капелле в своей новенькой фирменной куртке North Face, которую носил уже второй день, и разглядывая потолок, Бен явственно ощущал, как от гипса начинает припахивать.

Остальные школяры тоже заходили в церковь и, тихонько болтая, рассаживались по своим местам. И в какой-то момент Бен различил в отдельных шепотках имя Энниса.

Он развернулся к сидевшим позади него девочкам.

— Что случилось-то?

— Энниса выгоняют из-за этой фигни с Ахмедом.

— Как?

— Да говорят, Деннет услышал, как Эннис кому-то рассказывал об этом в столовском коридоре после ужина. Сам спалился.

Перед глазами у Бена словно заволокло все пеленой. Он как будто вновь сидел на стуле в кабинете у Фелпса, понимая, что все рано или поздно выйдет наружу, и имея возможность извлечь для себя выгоду из того, что было ему известно.

Бен почти неподвижно сидел, окруженный великолепным убранством капеллы. Несколько ребят рядом дремали, согнув шею под неестественным углом, — у Бена же в голове не укладывалось, как можно настолько здесь освоиться, чтобы спокойно спать.

Заседание дисциплинарного совета по ситуации с Эннисом состоялось уже вечером, и наутро Эстон в церкви объявил о его исключении из школы. К двум часам дня все вещи Энниса были уже сложены, и его увезли.

— Это какое-то просто сраное дерьмо! — негодовал Хатч, восседая на мягком стуле и раскачиваясь на нем взад-вперед. — Да они, наоборот, должны бы были поблагодарить Энниса, что тот приструнил Ахмеда, поставил его на место, что сохранил тут порядок. У них же в той самой книжечке синей спрашивается: «Нацелен ли твой поступок на благо других учеников?» Как они этого-то не просекли?

Эван выразительно кивал его словам. Бен лишь слушал, подняв взгляд к той линии, где потолок встречался с дальней стеной комнаты.

— Поверить не могу, — произнес он наконец, радуясь, что остальные двое не понимают, что именно он имеет в виду.

— А знаете что? — продолжал возмущаться Хатч. — Пошло это место! Пошел весь их долбаный пиар! Пусть себе и дальше нянчатся со своими долбаными слюнтяями!

Он скрестил ноги и принялся ковырять пальцем кроссовок в том месте, где начала рваться ткань.

— Переводиться надо отсюда, сечешь? — сказал Эван. — Это вообще место отстойное. Мой приятель Оуэн, с которым мы дома дружим, сейчас в Милтоне учится. Говорит, у них там офигенно весело и беззаботно. Они там всего на полдня, так что у всех свои тачки и после уроков можно делать все что хочешь.

У Хатча через дыру сбоку кроссовка уже свободно пролезал палец.

— Знаешь, Тедди вот никогда бы так просто это не проглотил, — повернулся Хатч к Бену.

— Угу, — буркнул себе под нос Бен.

— Вот он-то ни за что не оставил бы такое без ответа.

— Что правда, то правда, — поддакнул Эван.

— Нам необходимо что-то сделать, — продолжал Хатч. — Что-нибудь этакое… заметное.

— Ну да, чтобы Эстон потом дважды хорошенько подумал, прежде чем поступать как последний сукин сын.

На следующее утро Хатч подбил двенадцать третьеклассников, чтобы те во время утренней службы встали и вышли из капеллы. В тот же день, когда Бен появился в столовой, Хатч сразу подскочил к нему в зале отдыха, словно только и дожидался, когда же тот придет.

— Какого черта?! — прошипел он.

— Что?

— Почему ты тоже не вышел?

— Вышел? Я же на костылях.

— И что?! Представь, как бы это мощно смотрелось, если бы ты взял и вышел тоже! И все бы сказали: «Видали? Он вон даже на костылях ушел!» К тому же, если бы ты, звезда сквоша, оттуда ушел, это бы кое-что да значило!

Бен, приятно согретый этой лестью, пару мгновений ничего не отвечал.

— Ну ладно, может, в другой раз.

— Другого раза не будет! — сказал Хатч, отводя взгляд. — И никаких, черт возьми, «может быть».

И, быстро развернувшись, он пошел прочь по сводчатому коридору.

В учебном корпусе и в клубе все только это и обсуждали.

— Если новички могут делать все, что им захочется, — доносилось до Бена, — они так никогда и не научатся себя вести.

— Эннис был совершенно прав и вообще самый крутой был чувак в этой школе.

— Эта чертова администрация просто старается сделать, чтобы со стороны все выглядело хорошо.

— Его семья наняла что-то типа специалиста по вступительным экзаменам, чтобы он вместе с Эннисом работал над заявлениями в универ. Тот курировал все его внешкольные занятия, и из-за него чуваку пришлось четыре или пять раз переделывать вступительное эссе. И все это ради того, чтобы ему дали отсюда пинка.

— Они бы не посмели тронуть Энниса, не будь у Ахмедова папочки дофигища миллионов.

На какое-то время под окнами «желоба» повис флаг Конфедерации, прежде чем Деннет успел его конфисковать.