Ожившая головоломка

Я подумал, что дело плохо. Шансы были далеко не равные, но отступать было поздно. Мне так захотелось, чтобы мы — раз, раз и раскидали этих паразитов по разным углам, как в кино. Я страстно этого желал и снова с разбега бросился на того ушастого, запрыгнул ему прямо на спину и вцепился в волосы. Он взвыл и попытался стряхнуть меня, раскачиваясь то в одну, то в другую сторону. Юрка, воспользовавшись паузой, ударил Серого ногой. Когда он упал, то Гислер резко развернулся и врезал изо всех сил рыжему. Тот скорчил дикую рожу, потом пошатнулся и тоже упал. А я все продолжал висеть на ушастом. Но мои силы таяли, и я почувствовал, что вот-вот упаду. Только я соскользнул вниз, Юрка врезал и моему обидчику. И так у него это ловко получалось, что я засмотрелся даже. Где только научился?

Пока на полу крючился и охал ушастый, Серый снова попытался встать, но тут же получил свою порцию тумаков. Рыжий уже и не пытался подняться, а может, притворился — не хотел, чтобы еще досталось.

— И не вздумайте попадаться мне больше на глаза, — с презрением бросил Юрка. — Пошли отсюда.

Последняя фраза имела отношение уже ко мне.

— Да, больше нам тут нечего делать, — кивнул я, и мы вышли из школы.

— Здорово ты их отметелил, — гордо заметил я.

— Не знаю, что на меня подействовало: разозлился, наверное, но я почувствовал в себе такую силу, что, будь их хоть десять, я бы и тогда со всеми справился, — хвастался Гислер.

— Ни секунды в этом не сомневаюсь, — поддержал я его порыв.

— Спасибо тебе огромное за помощь, та передышка была очень кстати, — сказал он и протянул мне руку.

— Для этого друзья и существуют на свете, — ответил я и пожал ее.

— Не болит? — сочувственно спросил Гислер. — Если ты не сможешь играть, то я вообще не знаю, что с этими гадами сделаю.

— Да нет, все в порядке, — потер я ушибленное место. — Ты сейчас куда?

— Не знаю, домой, наверное, — раздумывал Юрка. — А что, есть какие-то предложения?

— Знаешь, у меня есть одно предположение, а не предложение, и мне очень хочется его проверить, — интригующе произнес я.

— О чем ты? — поинтересовался друг.

— Пока ничего не могу сказать, я должен убедиться в том, что я прав, — сказал я, увиливая от объяснений.

— Как ты будешь его проверять? — спросил Юрка.

— Для начала давай пойдем ко мне домой, — высказал я свое желание. — Перекусим чего-нибудь, а заодно я проведу эксперимент.

— Хорошо, я согласен, — ответил Юрка, и мы направились в сторону моего дома.

На лавочке напротив, как и следовало ожидать, сидели бабка Вера и Ольга Афанасьевна в неизменном цветном платке. Ума не приложу, неужели ей не жарко? Такая погода на улице стоит. Наверное, я чего-то в этой жизни не понимаю. Мы с Юркой вежливо и немного сдержанно поздоровались с ними. Бабульки разулыбались в ответ, как будто давно людей не видели.

— Антон, сынок, подойди-ка сюда, пожалуйста, — вдруг попросила бабка Вера.

Я очень удивился, посмотрел на Гислера, и мы подошли.

— Вам что-то нужно? — поинтересовался я ангельским голоском.

— Обожди минутку, я сейчас вернусь, — сказала бабка Вера, медленно поднялась с лавочки и заковыляла к своему дому.

Через пару минут она вернулась, держа в руках какой-то пакет.

— Угощайтесь, ребята, — произнесла она и протянула нам сверток.

— Что это? — спросил Юрка.

— Пирожки, тепленькие, только напекла, — объяснила бабка. — Кушайте, мои золотые.

— Спасибо, — обрадовались мы неожиданному угощению.

На лавочке перед нашим домом разлегся Уголь — нежился на солнышке. Но, завидев нас, да еще и учуяв угощение, он сразу же вытаращил свои желтые глаза, повел носом и бросился вслед за нами. Сразу весь сон как рукой сняло.

Я поставил чайник на плиту, а Юрка уже сел за стол.

— С чем у нас там пирожки? — весело спросил он.

— Сейчас узнаем, — ответил я. — Только чайник подогреется.

— Нет, я не могу столько ждать, — жалобно произнес Гислер и откусил один пирожок.

— Эй, ты чего? — возмутился я.

— Этот с капустой, — констатировал Юрка. — Просто объедение. Слушай, а ничего у тебя соседки — вкусные пирожки пекут.

Я последовал его дурному примеру и откусил другой пирожок.

— А у меня с мясом, — похвастался я.

— Я тоже с мясом люблю, — завистливо произнес Гислер и стал перебирать пирожки один за другим, пытаясь определить, с какой они начинкой.

Я не стал ничего ему говорить — все равно бесполезно. Лучше поскорее разолью чай в чашки, пока он там все пирожки не перепортил.

Мы славно подкрепились, и Углю перепал один из пирожков, тот, что был с мясом. Я разделил ему его на много мелких кусочков, чтобы было удобнее пережевывать. Он слопал пирожок, заурчал довольный, потом тщательно вылизал свою лапку и принялся умываться.

— Ты сиди здесь, а я поднимусь ненадолго к себе в комнату, ладно? — озадачил я Юрку.

— Иди, иди, — согласился Гислер, дожевывая очередной пирожок.

Я подлил ему еще чаю и пошел к себе. Доска лежала там, где я ее оставил. После нашей разборки с сынком Бульдозера мне пришла в голову одна интересная мысль. Пришло время убедиться, что я прав.