Ожившая сказка

— Обойдёшься, — огрызнулась я, отпихивая его, так что Оливер отшатнулся. На пороге я остановилась. — Чтобы к понедельнику она была уже в сказке.

★★★

Когда Оливер ушёл домой, моя мама до сих пор не вернулась со свидания с доктором Дюшармом, так что у меня было ещё немного времени, чтобы подумать, как лучше преподнести ей Серафиму. Я разрешила принцессе взять моё платье и надеть его поверх сорочки. Сомнительное удовольствие мне доставило расчёсывание её волос (ровно сто раз нужно было провести расчёской по волосам!). Попутно приходилось убеждать принцессу в том, что это действительно гребень из щетины кабана, точно такой же, как у неё, а не дешёвая безделушка из ближайшей лавки.

— Всё, — заявила я. — Пора спать.

Я взяла принесённый Джулс спальный мешок и вручила Серафиме, но тот выпал у неё из рук. Со вздохом я развернула его и положила рядом со своей кроватью.

— Ну вот, — я указала на импровизированный матрац.

Серафима аккуратно сняла платье и ступила на распластанный фиолетовый мешок так, словно это была красная ковровая дорожка. Она прошлась по нему и быстро забралась в мою кровать.

— Чудесно, — сказала она, натянув одеяло до подбородка.

— Чудесно, — передразнила я, юркнув в мешок как раз вовремя, чтобы Фрамп воспользовался мной как батутом и забрался на кровать.

— Постарайся хорошенько выспаться, — посоветовала я.

— О, я всегда стремлюсь к этому, — убеждённо ответила принцесса. — Хороший сон важен для красоты. Желаю тоже доброй ночи, — она взглянула на меня. — Похоже, тебе он потребуется больше, чем мне.

Фрамп взвыл, свернувшись клубочком в её ногах.

— Очень мило с твоей стороны, — ответила ему Серафима. — Но я уверена, что мне удастся выглядеть ещё лучше, если я захочу.

Пёс снова заскулил и тихо тявкнул. Принцесса хихикнула.

— Конечно я помню твои старания. Феи разбросали пыльцу по небу, чтобы получилось моё имя. А королева Морин испекла мой любимый яблочный пирог, только ты не сказал ей, что стащил эти яблоки из сада Рапскуллио, — она протянула руку и рассеянно потрепала Фрампа по голове. — А помнишь, как я приготовила тебе печенье на день рождения, но они все сгорели у меня в печи, и ты всё равно съел их до последней крошки, потому что не хотел меня расстраивать?

Он подобрался к ней поближе, остановившись у изголовья, и лизнул принцессу в щёку. Она густо покраснела.

— Ты всегда был добр ко мне, Фрамп, — прошептала Серафима. — И почему я прежде не замечала этого, до твоего исчезновения?

Фрамп тихо заскулил, и она покачала головой.

— Мне неважно, как ты выглядишь. И так было всегда, ты же знаешь. Ведь это ты оставлял тапочки у моей кровати, и готовил мне завтрак, и убирался в моём шкафу, и стирал мои вещи. Ты пёс. Ну и что же? Благодаря тебе я чувствую себя принцессой, как и хотела.

Наверное, мне не следовало подслушивать, но я, не удержавшись, улыбнулась. Они походили на нас с Оливером, когда он по-прежнему был заперт на страницах сказки, и я часами болтала с ним, лёжа на кровати. Любой бы другой подумал, что это было похоже на разговор со стеной, но мы знали лучше.

Я заснула под стук хвоста Фрампа по кровати, под звук истинного счастья.

★★★

Едва только забрезжили лучи рассвета, как я проснулась от оглушительного сопрано.

— Здравствуй, здравствуй, новый день… Разгоняй скорее тень… Пусть все птички прилетят… Ведь они уже не спят!

Я с трудом разлепила глаза и увидела, что Серафима танцует — в прямом смысле слова — по комнате.

— Это ещё что такое? Полседьмого утра. Воскресенье.

— О, доброе утро, служанка. Я просто приветствовала новый день! — она порхнула к окну и прижала ладони к стеклу. — Какое чудесное утро!

Я закрыла ухо подушкой.

— Ещё ночь на дворе. Иди спать, Серафима. Повторим то же самое через четыре часа.

— Ты неправа. Леди встаёт вместе с солнцем…

Серафима присела за мой стол, заставляя свой голос то подниматься до самых высот, то опускаться на самые глубины. Кажется, это самые раздражающие звуки на свете.

— Что. Ты. Творишь? — прорычала я.

— Если я не разомнусь, то как я, по-твоему, буду петь весь день?

— Я не хочу, чтобы ты пела весь день! — завопила я.

Фрамп заворчал в ответ на мои вопли, а Серафима кивнула.

— Знаю. От неё действительно слишком много шума.

— От меня слишком много шума, — повторила я.

Она приподняла водопад своих светлых волос и рассыпала их по плечам.

— Мне бы хотелось косу, уложенную в пучок. Можешь даже вплести цветы.

Я выбралась из мешка и взялась за её волосы.

— Сойдёт и конский хвост, — ответила я.

— Это абсолютно недопустимо, — заявила Серафима. — Я скажу Оливеру, что от тебя толку, как от конюха. Если бы ты работала на конюшне, было бы больше пользы.

Ну хватит. Я было потянулась к Серафиме, намереваясь хорошенько вздуть лентяйку, но Фрамп схватил меня сзади за футболку и оттащил назад.

Серафима распахнула окно и высунулась почти наполовину наружу.

— Здравствуй, здравствуй, новый день…

Я захлопнула створку.