Внезапно меня озарило.
— Делайла, — сглотнул я, — боюсь, я умираю.
— Нет, не умираешь. Тебя, блин, просто-напросто ударили.
— Но почему мне до сих пор так больно?
— Потому что ты уже не в книге. В реальной жизни ты не можешь просто перевернуть страницу, и раз — у тебя сразу всё прошло.
Я осторожно прощупал свой нос и вновь поморщился.
— Жаль.
Признаться, всё началось не так, как я ожидал. Идея пойти в школу вызывала у меня восторг, несмотря на всё то, что рассказывала мне о ней Делайла. Она говорила, что школа — это темница, где тебя заковывают в цепи, но по мне, это
— Тебе пора идти, — вернула меня в реальность Делайла. — Ты уже и так опоздал. Просто скажи, что потерялся — преподаватели знают: с новенькими такое случается. Всё запомнил?
Я стал загибать пальцы, вспоминая:
— Не кланяться, когда встречаю кого-то. Не упоминать о своём королевском происхождении. Всё записывать в тетрадь, будто бы мне интересно, даже если мне скучно. Учитель в классе — король, и я не вправе вставать из-за парты и покидать классную комнату без разрешения. Ах да, и никаких ножей в школе. Никогда.
Делайла улыбнулась.
— Молодец. И ещё кое-что… — она указала на моё лицо. — Больше не говори и не делай ничего такого, что может вновь повлечь за собой подобное последствие.
Она высунула голову наружу — мы укрылись в уборной, предназначенной только для учителей. Увидев, что коридор пуст, Делайла потянула меня на выход и толкнула по направлению класса, где варили зелья.
— Помни: просто следуй своему расписанию. Встретимся в столовой.
Я кивнул и уже было повернулся, но в спину меня догнал её голос:
— Оливер, ты справишься.
Я проводил её взглядом. Когда Делайла так говорила, легко понять, почему я оставил всё ради того, чтобы быть с ней. Она верила в меня, а если в тебя кто-то верит всем сердцем, ты начинаешь верить в себя сам.
Я глубоко вздохнул и устремился прямиком в неизвестное.
Я же ведь всю жизнь играю; это просто ещё одна роль.
Внезапно я вспомнил о Фрампе, моём лучшем друге из сказки, о том, как он вилял хвостом и кричал, чтобы мы заняли свои места, когда новый Читатель открывал книгу. Интересно, репетировали ли они до сих пор?
Скучали ли они по мне?
Но сейчас меня ждала работа.
Какие бы бабочки ни порхали у меня в животе, это было не от страха, а от восторга.
Я толкнул дверь класса и улыбнулся своей самой чарующей улыбкой учителю, стоявшему перед учениками.
— Приношу свои наиглубочайшие извинения за своё опоздание, ваше величество.
Раздались смешки.
— Можно просто мистер Чжан, — сухо отметил учитель. — Садитесь, мистер…
— Джейкобс. Эдгар Джейкобс. Ранее я проживал в Уэллфлите.
— Чудесно, — без особого энтузиазма заметил учитель.
В классе оказалось лишь одно свободное место, к счастью, рядом со знакомым уже мне человеком: Крисом, чей шкафчик соседствовал с моим. Он поднял голову и поёжился.
— Что с тобой?
— Небольшое недопонимание, — последовал мой ответ.
— Так, — продолжил мистер Чжан, — сейчас вы напишете небольшой вступительный тест, чтобы я мог посмотреть, что вы уже знаете. Без паники, он никак не повлияет на вашу итоговую оценку, — он шёл между рядами, раздавая бланки с заданиями.
Крис энергично зацарапал карандашом. Я взглянул на свой листок и нахмурился.
— Прошу прощения, — поднял я руку, привлекая внимание мистера Чжана, — мне кажется, в моём задании используется какой-то другой язык.
— Разве английский — не ваш родной язык?
Ну конечно же родной. Королевский английский, если быть точным. Но эти письмена были какими-то странными — сплошь чёрточки, закорючки и цепочки, в которых извивались буквы С и О, словно лапки и усы насекомых.
Учитель вздохнул.
— Тогда просто напишите три вещи, которые вы знаете о химии.
Я достал карандаш из кожаной сумки, которую носил с собой в школу.
1. Глаз тритона и дыхание дракона, взятые в равном количестве, излечат простуду.
2. Очищенный сок незабудки восстановит потерянную память.
3. Никогда не следует облизывать ложку.
После того, как мы сдали свои ответы, я почувствовал гордость за себя: не зря я провёл столько времени в хижине волшебника Орвилла, наблюдая за приготовлением отваров.