Ожившие кошмары

А с самодельного стеллажа пялились на Софью пластиковыми глазами мягкие игрушки. Тянула вверх руки в беззвучной мольбе криво остриженная Барби. Резиновые зайцы и медведи соседствовали с советским хрусталем и детскими рисунками. Сухие листья, горстка камешков, крысиный череп и вороньи перья. Резинка для волос с аляповатым розовым бантиком, синяя бейсболка, грязные детские варежки. Венчал этот жутковатый музей сдувшийся с одного бока мяч — одиноко лежал на верхней полке, отчего казался искореженной головой мебельного монстра.

Юродивый стоял посреди комнаты и улыбался:

— Тебе нвавится, Соничка? Я все собвал, все сбевег, что нашел!

— Здесь никого нет? Это было радио? — Софья подалась назад, задевая нитяные шторы. Одна бусина толкнула ее в висок, другая запуталась в волосах, а деревянный перестук остальных снова вогнал в оцепенение. Как завороженная, Софья не могла отвести глаз от стеллажа.

— Ты помнишь свои игвушки? — Кирюша осторожно, двумя пальцами, взял с полки куклу Барби. Протянул Софье и захихикал, брызгая слюной. — Мы с тобой в павикмахевскую игвали! Твоя мама так вугалась!

— Это не мои игрушки. — Софья почувствовала, как кровь отливает от лица и немеют ноги. — Я не понимаю, о чем вы говорите.

— А вот этого квысюка дохлого мы с тобой в подвале нашли, — продолжал Кирюша. Куклу он бережно посадил на место, и теперь ласково, как живого, гладил крысиный череп. — Я его сохванил, видишь?

Тошнота подкатила к горлу и привела Софью в чувство.

— Мне надо идти. — Пробормотала она и вырвалась из объятий нитяной шторы. Между деревянными бусинами остались несколько выдранных из прически волос.

— Подожди, Соничка, ну подожди-и-и… — жалобно протянул юродивый, но Софья уже выбежала в коридор.

Со стороны душевой кто-то шлепал мокрыми ногами по полу. Девушка обернулась, но никого не увидела. Только влажные следы поблескивали на полу в желтом свете.

— Виталий Антонович! — крикнула Софья.

Потолочные лампы разом мигнули и погасли. Звук босых шагов приближался. На кухне капала вода из трубы в мойку, кто-то захохотал, и снова зазвенели стаканы.

— Соничка, не уходи! Пожалуйста, не бвосай меня снова! — заныл за спиной Кирюша.

— Я кому сказал убираться отсюда! — мужчина в клетчатой рубашке возник из ниоткуда, замахнулся на девушку кулаком. — Дура! Это все из-за тебя!

Софья завизжала. Бросилась к лестнице и побежала вниз по ступенькам. Черт с ней, с премией! Больше всего ей захотелось оказаться снаружи, на улице. Сесть в машину, уехать и никогда не видеть этот дом и этих людей.

Но на последнем лестничном пролете ее снова поджидала овчарка. При виде оскаленной морды Софья вскрикнула, шагнула назад. Каблук зацепился и застрял между ступенями. Девушка дернулась, лодыжку свело судорогой. Собака зарычала громче, но не приблизилась. Как будто не хотела нападать, просто не пускала дальше.

Софья вылезла из туфель и на цыпочках попятилась в коридор. Овчарка не преследовала, разлеглась на лестнице.

Старуха открыла раньше, чем Софья занесла руку, чтобы постучать. Окинула девушку взглядом и удивленно ухнула.

— Помогите, пожалуйста! — у Софьи дрожал голос. — У вас же есть телефон? Мой не работает. Там собака, я не могу найти напарника. А этот сумасшедший что-то от меня хочет! Что-то говорит про какую-то Соничку, кажется, он решил, что это я…

— Да ты не части́, не части́! — старуха впустила ее в прихожую и с любопытством оглядела. — А чего босая, где твои туфельки?

Софья потеряла самообладание и разрыдалась. От пережитого страха знобило.

— Хорош хныкать! — пенсионерка со вздохом подняла с пола серую шаль и накинула девушке на плечи. — Уймись, Соня. Ты вроде выросла, а все такая же плакса.

— Говорю же, я жилищный инспектор! — вскрикнула Софья. — Вы не можете меня знать, я здесь никогда раньше не была!

— Правда, что ли? — старуха прищурилась. — Ну пошли, разберемся.

Она бесцеремонно подхватила девушку за локоть и поволокла обратно к лестнице.

— Вы нам поможете? Виталий Антонович где-то на четвертом, но не отзывается. Вдруг его чем-то напоили? — У Софьи заледенели ступни, зубы застучали от холода. Как будто температура в доме резко опустилась, и теперь каждое слово вылетало изо рта вместе с облачком пара. — Может, вызвать полицию? Вы видели, тут голая женщина ходит? Здесь что, бордель? А на кухне потолок обвалился, прямо на беременную с дочкой!

— А что ж ты им не помогла-то? — добродушно спросила старуха.

— Я хотела, но этот человек меня схватил, кричал, чтобы я убиралась! Наверное, ее муж. — Софью все сильнее била дрожь, она едва выговаривала слова. От застывших слез перед глазами плыло и мерцало. — А потом хотел меня ударить, я испугалась… Пожалуйста, позвоните в полицию, пусть они скорее приедут…

— Надо будет, позвоним. Ты не переживай.

Старуха встала у лестницы, с силой толкнула Софью на ступени. А потом посмотрела наверх и громко крикнула:

— Кирюша! Кирюш! А точно твоя Сонька-то? Забери, а то себе оставлю!