Ожившие легенды

– Конечно готов, – ответил тот. – Думаю, стоит позвать еще одного экзаменатора. Подождите в моем кабинете. Я скоро вернусь.

Обсерватория Лицея технических и естественных наук Мертоля располагалась в небольшом овальном чердачном помещении под самым куполом этого храма знаний.

У окна, тонущего в полумраке помещения, высился огромный телескоп. Ректор Тоир, лично участвовавший в его разработке, в позапрошлом году презентовал это чудо оптики преподавателям факультета теоретической космологии для проведения практических занятий. На телескопе не было ни пылинки, как и в самой обсерватории, хозяином которой являлся мастер Оуэн. Королевский сновидец и предсказатель, он любил звезды, увлекался алхимией и преподавал в лицее уже не один десяток лет. Благообразный старец с огромными серыми глазами, в которых читалось грустное разочарование во всем, что так или иначе ждет этот крошечный мирок в будущем, он много молчал, постоянно пребывая в легкой задумчивости. Иногда даже могло показаться, что жизнь представляется ему неинтересной, много раз перечитанной книгой.

На «звездном чердаке», как частенько называл обсерваторию гномий староста, Оуэн неторопливо дописывал свой эпохальный труд, названный с присущей сновидцу скромностью: «Я и Вселенная». Работа над рукописью продолжалась уже восьмой год, и окончание ее даже не маячило в перспективе.

По вечерам в гости к сновидцу заглядывал гномий староста Тоир. Они курили трубки, набитые ароматным вишневым табаком, и пили грог. Устроившись у телескопа, коллеги беседовали о звездах. О них они могли говорить часами! А вот о политике предпочитали не вспоминать. Неблагодарное это дело – во время отдыха обсуждать дела государственной важности.

– Оуэн! Ты занят?

Тоир откинул крышку люка и, отдуваясь и пыхтя, забрался в обсерваторию. Бросив взгляд на чуть затемненный полупрозрачный потолок, через который каждую ночь можно было наблюдать звездное небо, он огляделся.

Сновидца на рабочем месте не оказалось. Ректор неторопливо подошел к высокой железной подставке на тонкой винтовой ножке, стоявшей рядом с неактивной в настоящий момент «зеркалкой». На ней лежал великий труд его друга, и староста с интересом углубился в чтение.

– На мертольском базаре любопытному гному бороду оторвали! – раздалось за спиной.

Тоир охнул от неожиданности, захлопнул книгу и обернулся. Из входного люка торчала седая, совершенно недовольная происходящим голова.

– Приветствую тебя, великий прорицатель! – широко улыбнулся староста, помогая другу забраться в комнату.

– И тебе не хворать, любопытный ты наш! – беззлобно буркнул сновидец.

– Как ты тут?

– Великолепно, – воодушевленно ответил Оуэн, пожимая протянутую руку. – Что привело тебя ко мне?

– Я хочу, чтобы ты присутствовал на очень любопытном экзамене, – без предисловий сказал гном.

– Сегодня?

– Сейчас.

– Хм… – Сновидец подошел к подставке, защелкнул на книге широкое крепление и закрыл ее на ключ. Окинув свое жилище задумчивым взглядом, он уверенно заявил: – Ну что ж… Надеюсь, это будет увлекательно и ты не зря оторвал меня от… – Он замолчал, так и не закончив фразы, задумчиво покивал и направился к выходу.

Тоир растерянно пожал плечами. За многие годы он успел привыкнуть к причудам своего друга и поспешил вслед за размашисто шагающим магистром.

– Итак, что ты видишь? – в который раз спросил Тоир, проявляя невообразимое для вспыльчивой гномьей расы терпение. Он уже двадцать минут, не шевелясь, стоял напротив бледного измученного Родрика. – А видишь ты… что-о-о?

Мальчик сильно устал, но все равно продолжал упрямо совершать замысловатые пассы руками.

– Сосредоточься! – Рядом с ними, уперев руки в бока, стояла Хильда. – Ты ведь видишь здесь два силовых источника? – Она осторожно развернула сына немного левее. – Правда? – Женщина бросила короткий взгляд на начинающего зевать гнома. – Скажи, что их два! – гаркнула она.

– Их два, – послушно повторил мальчик.

Ректор расстроенно покачал головой и нахмурился.

– Простите, магистр Тоир. – Хильда нервно улыбнулась. – Это же так очевидно. Он стесняется. Да сконцентрируйся же наконец!

– Ну, ма-а-ам! – Родрик расстроенно шмыгнул носом и сел на пол. – Я устал…

Кабинет ректора лицея и по совместительству старосты гномьего сообщества Тоира Огромного молота всегда производил на гостей неоднозначное впечатление хотя бы из-за того, что он был пятиугольным. У входной двери начиналась тонкая, уходящая в потолок винтовая лестница, заканчивающаяся маленьким чердачным люком, который вел в обсерваторию. Напротив входной двери располагалось огромное, выходящее на тренировочное плато мозаичное окно с вечно распахнутой верхней фрамугой. Северную стену украшал полный боевой гномий доспех с подставкой для гигантского молота. Рядом стояло массивное, сильно продавленное кресло. Южную стену оккупировал высокий книжный шкаф со сваленными рядом старинными фолиантами и скатанными в трубочки манускриптами. Еще одна стена была отдана крепкому дубовому столу. На нем лежала пачка белоснежной бумаги, ворох вскрытых писем и стояла чернильница с длинным гусиным пером.