Ожившие

Собака была на последнем издыхании. Но не от зубов акулы, нет, та по-прежнему лениво плавала рядом, несмотря на два гарпуна, торчавшие из ее белой спины. Псина захлебывалась и тонула. Не говоря ни слова, Эд выстрелил, прекратив мучения собаки. Акула легонько боднула обмякшее тело животного, будто хотела удостовериться в его смерти, затем отплыла в сторону.

Папаша Дриппи с ненавистью посмотрел на Эда и протянул руку, требуя, чтобы тот отдал ему ружье. Совершенно некстати Татьяна обратила внимание, как с промокшей от крови тряпки, которая была намотана на руке грека, в воду сорвалось несколько капель.

— Эд!.. — невнятно позвал Вячеслав. Он вытер мыски туфель (туфель из крокодиловой кожи за три тысячи баксов!) от блевотины о собственные джинсы. — Эд, остынь.

Эд что-то резко выкрикнул, Папаша Дриппи оскалил сгнившие пеньки зубов.

— Эдик, — шагнула вперед Татьяна, — не нужно, прошу тебя.

— Я просто сказал, что мы хотим немедленно вернуться обратно, — с трудом сдерживая себя, проговорил Эд. Ствол карабина был направлен прямо в грудь охотнику. Папаша Дриппи, не оборачиваясь, что-то крикнул мальчишкам, и они, схватив багры, вскочили на транец. Один из них ловко подобрал крюком конец троса, который был обмотан вокруг бочонка, и подтянул его наверх, а второй быстро привязал трос вокруг кнехта.

— Послушай, братишка, — сказал Вячеслав, постепенно приходя в себя. — Охота почти закончена. Да, псину жаль, но она все равно долго не протянула бы…

— Значит, теперь ты решаешь, кто должен сдохнуть, Славик? — сквозь зубы проговорил Эд, но карабин опустил.

Папаша Дриппи ухмыльнулся, облизнувшись:

— Маго эквиллья, укуна йа.

— Не кипятись, — продолжал Вячеслав. — Ты хотел нас повеселить, мы поехали в море, ну, вышел небольшой перебор с наживкой, что уж теперь… Все равно уже все кончено.

Эд вдруг рассмеялся и швырнул ружье на палубу.

— Ты глубоко заблуждаешься, полагая, что охота закончена.

Видя, что опасность миновала, Папаша Дриппи взобрался на транец. Акула неподвижно лежала на волнах и, казалось, совершенно не обращала внимания на катер. В воде плавал второй бочонок, но подцепить его мальчишкам удалось лишь с третьей попытки. С трудом развязав размокшую веревку, они торопливо обмотали ее вокруг крепительной утки[12].

Папаша Дриппи, ворча, подобрал карабин и направился в рубку. Вскоре заработал двигатель, покашливая дизельными выхлопами и выбрасывая на поверхность воды маленькие пузырьки.

— Он что, потащит ее прямо к берегу? — спросила Татьяна. Эд молчал.

Но как только Папаша Дриппи стал разворачивать катер, акула встрепенулась. Она перевернулась в воде и, показав серебристо-стальное брюхо, скрылась под водой. Катер немного накренился. Папаша Дриппи сдвинул брови. Он снял с плеча карабин и несколько раз выстрелил в белый силуэт. Две пули попали в голову акуле, но она плыла как ни в чем не бывало. Плыла и потихоньку тянула за собой катер. Вдруг тросы ослабли, и акула нырнула прямо под катер.

— Виквайа, — сплюнул грек и стал насаживать на древко новый гарпун. Катер снова толкнуло, и Татьяна едва удержалась, чтобы не упасть.

— Она что, под нами? — с тревогой спросила она. Внезапно оба троса снова натянулись, как струны, и она с ужасом увидела, как заскрежетали болты выворачиваемой из обшивки утки, к которой был привязан один из них. Папаша Дриппи рявкнул на мальчишек и с силой метнул третий гарпун. Катер медленно потянуло в сторону, и грек захромал в рубку.

Акула плыла с тремя гарпунами и плыла в открытый океан. Бонг! Утку вырвало с «мясом», и она пролетела перед глазами ошеломленного Вячеслава в каких-то пяти сантиметрах от его лица. Ругаясь на чем свет стоит, Папаша Дриппи закреплял третий трос прямо к кнехту.

После этого он вернулся в рубку и передвинул рукоятку акселератора. Однако судно оставалось на месте, акула тянула катер с такой силой, что мощи двигателя было недостаточно.

— Что, маловато «лошадок»? — вежливо полюбопытствовал Эд.

— Он все равно не понимает тебя, — проворчал Вячеслав. Он незаметно вытер остатки рвоты с туфель — ему было стыдно за проявленную минутную слабость.

— Я бы обрубил веревки и уплыл отсюда на хрен, — вдруг сказал Эд. — Разве ты не видишь?!

— Я только вижу, что ты постоянно путаешься под ногами со своими советами, — с раздражением сказал Вячеслав. — Не мешай человеку отрабатывать свои деньги.

— Пять минут назад он был для тебя обезьяной, — напомнил Эд, но Бравлин отмахнулся от него, как от мухи.

Тем временем Папаша Дриппи перевел двигатель на холостые обороты, закрепил толстый трос к лебедке и принялся насаживать новый гарпун.

Акула словно почуяла, что упрямые люди на этом судне не отступят. Она резко взмахнула хвостом и стрелой ушла в глубину. Катер вздрогнул, будто живой. Затем белая громадина появилась снова и теперь летела прямо на них, рассекая воду своим массивным треугольным плавником. Татьяна не успела ахнуть, как судно крепко тряхнуло, и все, кроме Папаши Дриппи и Эда, покатились по палубе.