Оживший камень (СИ)

Машина вдруг резко затормозила и я едва удержался, успев выставить руку и упереться.

— Мы приехали, господин, — торжественно объявил Индраджит. — Осмелюсь ждать, что история моя заслуживает пять звезд.

— Твоя история все десять заслуживает, — заверил я его.

Водитель расцвел и обернулся, передавая мне карточку.

— В любой время Индраджит готов помочь господину! Вызывайте когда нужно! Лучшего водителя вам во всей столице не найти, клянусь Брахмой, да побреет он меня налысо, сдерет кожу и заставит…

— Я понял, Индраджит, благодарю, — я быстро забрал визитку и поспешил выйти.

Стекло пассажирского окна со скрипом опустилось, на меня снова дохнуло благовониями и откуда-то из этого кумара раздался обеспокоенный голос:

— Так что мне делать-то, господин?

— За любовь нужно бороться, — отстранено сказал я, разглядывая парк.

Александровский парк с виду был безлюден. В такой час все киоски были закрыты, прохожих не было, только птицы заливались утренними песнями.

На место дуэли я вышел неприметной тропинкой, наслаждаясь тишиной прекрасного утра.

Будь я поэтом, сочинил бы достойный открывшейся мне картины стих.

Поляна сверкала росой в первых лучах солнца. Будто миллиарды бриллиантов рассыпали на траве. Небо приобрело чистейший голубой цвет, а легкий ветер слегка колыхал кроны деревьев.

Головин стоял с недовольным лицом на одном краю, на другом размахивал шпагой княжич, показательно разминаясь. Парень был одет в белоснежную шелковую рубашку с широкими рукавами, подвязанными на запястьях. Эффектно и очень непрактично.

Зрители на той стороне канала восторженно молчали.

Причину плохого настроения друга я понял сразу. Восходящее солнце било прямо мне в глаза, что явно учел Оболенский и пришел раньше. Ну, скорее помощника прислал ещё с ночи…

— Александр, я прибыл как мы и договаривались, но его секундант уже был на месте, — подтвердил друг мою догадку.

— Да это неважно, — я улыбнулся и достал шпагу.

На том берегу раздался дружный вздох. Оружие, лишенное по моей просьбе всех украшений, и правда выглядело как издевка. Мне бы и крепкого прута хватило, но раз уж требуется шпага, вот вам шпага. Какая есть.

Капитан тоже нахмурился, посмотрев на оружие с осуждением. Но своё предлагать не стал, стоило ему увидеть мой предостерегающий взгляд.

— Мировую предлагал? — больше для соблюдения формальности спросил я, хотя ответ знал.

— Его светлость отказались. Но… — замялся Николай.

— Что?

Графу явно очень не хотелось говорить, но выбора у него не было. Головин чуть покраснел и доложил:

— Княжич сказал, что пощадит тебя и не станет сильно калечить, если…

— Ну, Николай, не тяни, — я был уверен, что это какое-нибудь унижение, но нужно было удостовериться. — Говори уже.

— Если ты останешься без штанов, — еле слышно закончил капитан.

Ну что за ребячество? Я хохотнул и помотал головой. Что же, раз его светлость настаивает… Я похлопал по плечу беднягу капитана, залившегося краской:

— Не переживай, друг, моя честь останется нетронутой.

И расхохотался в голос, чем вызвал суету в рядах противника.

— Вам весело, граф? — раздался раздраженный голос Оболенского.

— Чудесное утро, княжич, чего бы не веселиться! — крикнул я в ответ. — Вы готовы или вам дать ещё время на разминку?

— Я готов продемонстрировать вам, что значит по-настоящему хорошая шутка! — проревел тот и махнул рукой секунданту.

— Саша, ну зачем ты его злишь ещё больше? — тихо спросил Головин. — Он же и без того готов разорвать тебя.

— Так будет веселее, — я подмигнул другу и выступил вперед.

Под подошвой скрипнула мокрая трава. Что же, так интереснее. Но княжич и тут решил выделиться. Он призвал свою стихию, над поляной пролетел горячий ветер и мгновенно высушил всё.

С того берега прозвучали аплодисменты.

Оболенский поклонился, заслужил несколько ободряющих женских выкриков и встал в классическую стойку.

Я приблизился и посмотрел на свою шпагу будто не знал, что с ней делать.

И княжич конечно же сразу напал. Отличный выпад! Прямо как по учебнику, стремительный и идеально отработанный.

Я ловко ушел в сторону, взмахнул шпагой и на штанах Оболенского появилась прореха. Видимо свежий утренний воздух моментально забрался под одежду, потому что княжич округлил глаза и схватился свободной рукой за оголенную задницу.

Без штанов, так без штанов. Я улыбнулся и изобразил шуточный поклон.

С зрительских мест опять дружно вздохнули, кто-то захихикал.

Оболенский озверел и бросился, нанося удар наотмашь. Лезвие громко просвистело в паре сантиметров от моего лица, от этого удара я тоже увернулся и ещё чуть обнажил благородного.

— Сражайтесь, граф! — заревел Константин.

— Вы уже устали? — удивился я и взглянул на часы, ну ладно, пару минут можно ещё уделить этому развлечению.

Наши шпаги наконец-то схлестнулись и тут же разошлись в стороны, я выкрутил рукоять и вырвал оружие из рук княжича. Остановился, сделав приглашающий жест подобрать.

Оболенский, кажется, начал что-то подозревать. Но, вместо того, чтобы собраться и сосредоточиться, разозлился ещё больше. Слишком молодо, чтобы контролировать стихийное влияние.