Ожог от зеркала

Людоеды оказались совсем не страшными. Наоборот, всё время улыбались, поблескивая мёртвыми глазками. Магия у них действительно была, и магия страшная, это почуяли и Тарас, и Никита, – вот только применять её они не собирались. Да оно бы и не помогло – банда Хвоща могла управиться здесь одними арбалетами. Но место это, напоённое тёмнотой, как старое кладбище, было до крайности неприятно школярам.

Тарас решил, что после первой же ночёвки следует уходить к рыбоедам.

* * *

К полуночи, окончательно измотавшись, Ярослав и Лучник решили развести костёр. Нужно было отдохнуть. Быстро разложив огонь, нарубили ножами лапника и закрыли им сосновый настил.

– Есть охота, – сообщил Ярослав. – Что-то мы взять ничего не догадались.

– Не до того было, – ответил Лучник. Он внимательно разглядывал свои пальцы. Опухоль стабилизировалась, но рукой лучше было не шевелить. Лучник зачерпнул горсточку снега и кинул её в рот.

– Конденсат есть.

Воин только махнул рукой. Затем подумал немного, встал и подошёл к тонкой берёзке, что росла недалеко от их костра. Лучник сделал несколько глубоких надрезов, затем одним движением сорвал кору, оголив нижнюю часть дерева. Кора полетела к заготовленным дровам. Ловко орудуя ножом и по возможности двумя пальцами левой, снял слой древесной мякоти, отрезал себе кусок, а остальное протянул Ярославу.

– Ешь.

– Что это?

– Это едят.

Ярик осторожно надкусил древесные волокна. Жестковато, конечно, но вкус был приятным.

– А варить не надо?

– Можно и варить. Но не в чем.

– Если сварить, наверное, мягче будет, – вслух подумал Ярослав, продолжая жевать свой кусок.

Волокна застревали между зубами, а в остальном пища была терпимой. Пожалуй, даже вкусной. Вот только глодать кору было очень непривычно.

– А, вспомнил. Это зайцы едят. Точно, оно съедобно. Это называется флоэма, – сообщил Лучнику Ярослав. Тот пожал плечами.

– Может быть. – Воин доел свой кусок, повернулся на бок и закрыл глаза. – Ещё можно семена сосновых шишек... – Он не договорил.

Через два часа зябкого сна, больше похожего на забытье, они продолжили путь. Один из арбалетов Лучника перекочевал к Ярославу, поскольку левая рука воина подвижностью напоминала деревяшку.

Глава 35

– Жри конфету. – Пушистый, исполняя роль фельдшера, нагнулся над заболевшим.

– Не хочу я сладкого, – закашлялся бродяга. – Вообще есть не хочу.

– Жри, над ней Тарас пошептал, она тебе поможет.

Разбойник еле слышно чертыхнулся.

– Чего тебе не нравится?

– Молокососы. Нашёл над чем... Пошептал бы над куском мяса.

– Ага. Вот мы ещё начнём тут харчи сортировать. Позвать Тараса, сказать, что ты конфеты хавать не будешь? – Пушистый откровенно издевался. – Господин герцог хочут откушать рябчика. Сладкого они обожрались.

Больной закашлялся, молча взял предложенную конфету и, скривившись, съел.

– Ну чё ты морду кривишь, будто это жаба? Твою мать, их лечат, так он ещё выбирает, над чем ему шептать. Конфета ему невкусная.

– Да ладно тебе, – примиряющее буркнул разбойник. Пушистый ушёл, продолжая ворчать на пациента.

Сразу вроде ничего не изменилось, но вскоре кашель у бродяги сошел на нет.

Никаких происшествий в деревне так и не случилось. Людоеды не спешили показывать клыки и кидаться на разбойников. Волколаков здесь было пятеро, по виду – обычные квёлые мужички, но школяры их, конечно, почувствовали. Звериную свою сущность они никак не проявляли. Флейта реквизировал в деревне трёх плохоньких, заеденных слепнями лошадей, заплатив за каждую полновесным серебром, и утреннее движение стало легче.

* * *

К вечеру следующего дня банда вышла наконец к рыбачьей деревушке. Покосившийся храм с проваленной внутрь крышей, несколько улиц, частью уже затянутых болотным кустарником...

Почти все дома были заброшены, лишь в нескольких жили люди, по самые глаза укутанные от гнуса. Из-за похожих на паранджу «откомарников» они немного напоминали восточных женщин. Рыбаки встретили разбойничков испуганно-радушно, впрочем, выбора у них не было. В огромном котле сварили ухи да отворили дома, что получше сохранились.

Ночевали уже как на обжитом месте.

Гулянка была с вызовом.