Ожог за ожог (ЛП)

Мне хочется закричать. Но я молчу. Конечно же, молчу. И просто меняю тему разговора.

— Слышала, что Мелани Ренфро активно продвигает свою кандидатуру на титул королевы бала? Я видела, как она разговаривала с парнями-легкоатлетами.

Ренни закатывает глаза.

— Меня не волнует Мелани Ренфро. Говорю тебе, Лил, у меня все под контролем. — Она склоняет голову набок и кивает, принимая окончательное решение. — Серебристое. Оно больше подходит для королевы бала.

И тут меня осеняет. Я нашла самый лучший способ отомстить Ренни.

* * *

Всю обратную дорогу на пароме мне не терпится поделиться с Кэт своим идеальным планом мести — мы не дадим Ренни стать королевой бала.

Как только мы добираемся до острова Джар, я больше чем уверена, что Ренни высадит меня у дома. Но вместо этого она проезжает мимо моего района. Я поворачиваюсь к ней, и она говорит:

— Я хочу заехать к Алексу. Надо поговорить с Ривом насчет бала.

— Прямо сейчас? Разве нельзя сначала завести меня домой?

— Нет. — Она кладет руку на сердце. — У меня предчувствие, что это нужно сделать сегодня. Это займет не больше пяти минут.

И снова. То, чего хочу я, не имеет для нее значения.

— Тогда я подожду в машине.

— Пошли со мной. Составишь Алексу компанию, пока я говорю с Ривом.

Мы останавливаемся, и Ренни подкрашивает губы блеском. У нее трясется рука — так сильно она нервничает. Сложив руки на груди, я иду за ней в домик у бассейна. Уверена, вид у меня не самый счастливый, потому что так оно и есть. На самом деле, я надеюсь, что Рив ее отошьет.

Они с Алексом сидят на диване и играют в видеоигры. Видимо, то, что произошло на поле, уже забылось. Забавно. Уверена, парни даже не умеют обижаться. Рив наверняка отрицал, что имеет какое-то отношение к футболке и песне, и Алекс ему поверил. Надеюсь, он не станет искать того, кто на самом деле это сделал.

Я остаюсь возле двери, а Ренни проходит в комнату и встает прямо перед телевизором.

— Рив, — ласково воркует она, — мы можем ненадолго уединиться? Надо поговорить.

Рив пытается смотреть на экран через нее, а когда у него это не получается, ставит игру на паузу.

— Конечно.

Ренни берет его под руку и уводит в спальню Алекса.

— Лилия, я скоро вернусь!

Алекс поворачивается и видит меня.

— Привет, Лилия.

— Привет, Линди. — Я сажусь в дальний угол дивана. Лицо Алекса уже почти не красное. Наверное, он перестал пользоваться тем лосьоном. — Твоя кожа выглядит намного лучше.

Алекс разворачивается ко мне лицом.

— Ренни приглашает Рива на бал?

— Как ты догадался? — удивленно отвечаю я.

— Ну, Эшлин сегодня пригласила Дерека. Думаю, Пи Джей позовет какую-нибудь десятиклассницу. — Я замечаю, что Алекс краснеет. Румянец разливается от груди и ползет вверх, к шее. — Тебя еще никто не приглашал?

О нет. Только не это! Ренни наверняка уже подговорила Алекса пригласить меня! Я быстро встаю с дивана и подхожу к окну.

— Боже, не понимаю, почему нельзя пойти большой компанией, как всегда. Зачем что-то менять? Это глупо. Мы ведь все равно будем тусоваться вместе.

Алекс подходит и останавливается возле меня. Не слишком близко, но достаточно. Он кивает, как будто соглашаясь со мной.

— Да. Ты права.

Но я вижу, что он разочарован.

Из спальни появляется Ренни и, пританцовывая, направляется к стеклянной двери, на которую я опираюсь. У нее горят щеки, а улыбка сияет практически на все лицо.

— Ладно, Лил! Пошли! — щебечет она.

Ренни всегда получает то, что хочет. Но только не в этот раз. Когда это важнее всего.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

КЭТ

Я сижу на кровати и смотрю фильм на ноутбуке, как вдруг раздается стук в окно. На одну безумную секунду мне кажется, что это может быть Алекс. Шеп, свернувшийся на куче белья для стирки, едва поднимает голову. Дурацкая собака. Я спрыгиваю с кровати и иду открывать окно. Это не Алекс. Это Лилия.

— Что за фигня? — говорю я, поднимая створку. — У меня есть входная дверь.

Раскрасневшаяся Лилия забирается внутрь.

— Сейчас час ночи, — напоминает она мне. — Я не хотела будить твоего папу. Но знала, что ты еще не спишь. — На Лилии короткий пуховик, несмотря на то, что на улице не очень-то холодно. При виде Шепа она вскрикивает: — Шеп!

Пес вскакивает и несется к ней. Лилия наклоняется, обнимает его и принимается чесать ему спину и за ушами.

— Шеп, я так по тебе скучала!

— У него сейчас, наверное, воняет изо рта, — замечаю я. — Он только что грыз кость.

Но Лилия не обращает на меня внимания.

— Шеп, ты меня помнишь! Да, так и есть.

Моя дурацкая собака пачкает ее слюнями, часто дышит и виляет хвостом.

Лилия гладит его последний раз, а потом подходит к моему комоду, как у себя дома.

— Я ее помню! — восклицает она, хватая фарфоровую куклу, которую мне на семилетие подарила мама. — Ее ведь Нелли зовут, верно?

Да, ее зовут Нелли. И что? Я сажусь обратно на кровать и скрещиваю руки.

— Зачем ты пришла?

— Ты не могла бы сначала закрыть окно? Холодно.

Мне хочется посоветовать ей сходить к врачу, потому что с температурой ее тела явно что-то не так. Но нужно быть любезнее, поэтому я просто делаю то, что она просит.