Ожог за ожог (ЛП)

Я ожидаю, что он скажет что-нибудь жестокое, как это обычно бывает, когда дело касается меня и Алекса. Но в этот раз все иначе. В этот раз Рив дрожащими пальцами приподнимает мой подбородок. И, приоткрыв рот, целует меня влажными и теплыми губами. Я пытаюсь оттолкнуть его, но он рукой давит мне на шею, прижимая к себе.

В эту минуту я могу думать только о Ренни.

Она меня убьет.

Я со всей силы отпихиваю от себя Рива, и он, пошатываясь, отступает на несколько шагов. Мне даже становится страшно, что он может упасть со сцены. Диджей приглушает музыку, и все присутствующие в зале замолкают. Рив мотает головой, будто пытаясь совладать с собой. А потом снова идет ко мне, но руки и ноги его не слушаются.

— О нет, — неожиданно стонет он. После чего поворачивается и взглядом ищет кого-то в толпе, подступая все ближе к краю сцены. — Прости, — говорит он, прикрывая ладонью глаза от яркого света. — Прости, Алекс.

Внезапно Рив замирает. И с его лица уходит вся краска.

— Биг Изи, — шепчет он.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

МЭРИ

Биг Изи. Биг Изи. Биг Изи. Неважно, насколько привлекательно я сегодня выгляжу. Можно накрасить свинью помадой, но она все равно останется свиньей. Я — Биг Изи.

И останусь ей навсегда.

Я все в том же платье, но теперь ощущаю себя по-другому. Словно на мне промокшие насквозь джинсы и грязная, вся в камушках гравия футболка. Я тру ладони и руки. Они выглядят нормально, но кожа кажется натянутой, будто я раздулась до веса, в котором была в двенадцать лет.

Внезапно все прожектора в зале устремляются ко мне, я будто спичка рядом с сотнями маленьких ручейков бензина. Троньте меня, и я сожгу вас заживо. Гудение обжигающего потока заглушает шепот. Надо мной горит свет, к стойке диджея тянутся удлинители, вокруг меня бьются сердца людей — все замыкается на мне. Я — магнит. Трясущимися руками я убираю с лица волосы. Каждая прядь — это провод под напряжением.

Он смотрит на меня ошеломленно и неверяще. С отвращением. Я закрываю глаза, но все равно слишком ярко. Внутри меня полыхает раскаленное до бела пламя. Ему некуда деваться — только наружу.

Когда я открываю глаза, все вспыхивает.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

ЛИЛИЯ

В зале одновременно перегорает каждая лапочка, и на какое-то время все погружается в темноту. Потом с потолка начинают сыпаться крошечные кусочки стекла и, как фейерверки, вспыхивать желтые искры. Диджейская акустическая система издает писк, будто из-за помех. Все кричат и несутся в укрытие. Произошло короткое замыкание.

— Лилия!

Алекс пробивается сквозь толпу к краю сцены. Он пытается добраться до меня.

Я уже подбираюсь к лестнице, когда вспоминаю о Риве. Тот стоит на краю сцены и оглядывается. У него дрожит все тело.

Я возвращаюсь к нему.

— Живее! Нужно убираться отсюда! — Я хватаю его за лацканы пиджака и пытаюсь утянуть от края. Но, несмотря на то, что я стою прямо перед ним, он меня не видит. Рив ушел в себя. Я вижу это по его пустому и рассеянному взгляду. Он вырывается.

И тогда я понимаю. У него припадок.

Его трясет все сильнее и сильнее, и я уже не могу его удерживать.

— Прекрати! — кричу я, падая на колени.

Рив срывается со сцены и улетает вниз. Его тело, как у сломанной куклы, лежит на полу, а нога вывернута под неестественным углом. Он не двигается. И даже не моргает.

Вдруг кто-то кричит громче всех остальных. Настолько громко, что это единственный звук, который я слышу.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

КЭТ

Сначала я не понимаю, что это за звук. Он настолько громкий и пронзительный, что мне приходится заткнуть уши. Но даже тогда я продолжаю его слышать. Он словно навсегда застрял в ушах.

А потом до меня доходит. Мэри. Это до боли громко кричит наша спокойная, стеснительная Мэри. Я разворачиваюсь, пытаясь найти ее. Но в зале слишком темно. И слишком людно.

Все происходящее похоже на ад. Девчонки пронзительно визжат, парни кричат, а учителя умоляют нас сохранять спокойствие и продвигаться к ближайшему выходу. Тяжело дыша и активно работая локтями, я пытаюсь пробиться сквозь толпу к дверям. Под ногами хрустят осколки стекла. В помещении пахнет горелым, а из разбитых лампочек сыплются искры.

Перед выходом я разворачиваюсь и вижу Лилию, которая стоит на коленях на краю сцены и смотрит вниз.

— Позвоните в 911! — не переставая, кричит она.

Наконец мне удается выбраться наружу и вдохнуть свежего воздуха, холодного и колкого. Ученики, которые вышли передо мной, обнимают друг друга и кому-то звонят. Совсем рядом звучит сирена скорой помощи.

И тогда я ощущаю покалывание на лбу, прямо на линии роста волос. Я аккуратно касаюсь этого места и чувствую что-то теплое и влажное. Подушечки пальцев окрашиваются в красный. Разлетевшиеся осколки стекла. Теперь не только Рив, но и другие люди могут пострадать. И очень сильно.

Лилия, похоже, в порядке, но я так и не нашла Мэри. У меня перехватывает дыхание, когда я понимаю, что она, возможно, застряла в зале.

Черт.

— Мэри! — кричу я, пытаясь вернуться. — Мэри!

Но сеньор Тремонт, протянув руку, останавливает меня.

— Туда нельзя возвращаться, Кэт.

— Но там осталась моя подруга!