Ожоги

Я задумалась. Конечно, отношения между ними странные, но, возможно, Элина считала ее своим другом. Я допила вторую чашку кофе и пошла за Пеппи. Мы с ней быстренько пробежались до озера и вернулись назад. Около девяти я уже вышла из-под душа и надела приличные брюки, бежевый хлопковый свитер и вполне респектабельный жакет. К сожалению, я совсем забыла про час пик и пробки на дорогах. Уж лучше бы нормально позавтракала и выехала на час позже, все равно приехала бы в клинику Майкла Риза примерно в то же время. Тем более что все вообще оказалось напрасным — Церлина Рамсей выписалась еще в пятницу. Нет, никто не знает, куда она поехала, а если бы и знали, то не сказали.

Раздосадованная до последней степени, я вернулась в машину. Ну где теперь ее искать? Единственное, что мне было известно, это имя второй бабушки — Мэйзи и еще имя дружка Сериз. Прекрасный отправной момент для поисков — тыкаться во все уголки Чикаго, спрашивая про Мэйзи и Отиса и вопрошая затем, не знают ли они некую Церлину.

Да и потом, вряд ли Церлина что-нибудь знает о тетушке. Я и в госпиталь-то помчалась потому, что надо же что-нибудь делать. Нет, лучше предоставить поиски Элины полиции.

Я поехала в Луп, поставила машину в подземный гараж. До тех пор пока «Аякс» не скажет мне, стоит ли копать дальше, у меня нет никаких законных оснований заниматься поджогом в «Копьях Индианы». Пора засесть за свою обычную работу, ту, которой я зарабатываю хлеб насущный. Нужно разослать письма возможным клиентам — мелким и средним фирмам, которым могут понадобиться мои экспертные услуги.

Я зашла в офис, взяла письма клиентов с именами ответственных сотрудников и отправилась в Центр документации в Далей. Но там — сама не знаю, как это получилось, — вместо имен своих потенциальных клиентов Джона Доу и Джей Роу, я вдруг стала искать информацию на Розалин Фуэнтес и ее двоюродного брата Луиса Шмидта. На Роз ничего не было, а вот Луис пару лет назад неоднократно привлекал к себе внимание. Он возбудил несколько исков против городских властей: первый раз — в 1985 году за то, что ему было отказано в контракте на ремонт автостоянки в общественном центре обслуживания в Гумбольдт-парке, он кричал тогда о дискриминации его в пользу черного дружка мэра; следующий иск — в 1987 году, на этот раз против окружных властей, отказавших ему в получении подряда на строительство нового здания суда в Дирфильде. Его партнер, Карл Мартинец, участвовал в этих двух исках. Последний иск он отозвал шесть месяцев назад, еще до его рассмотрения. Похоже, кто-то сунул ему некоторое количество баксов, чтобы смягчить его оскорбленные чувства.

Я пожала плечами. Если все так и было, то что тут особенного? Такое случается сплошь и рядом. Этот динамит выборную кампанию Роз не подорвет. Если и существует в Чикаго закон, которому подчиняются все, то этот закон гласит: «Каждый отвечает за себя сам». К тому же у меня сильное впечатление, что именно Луис предупредил обо мне Роз, — только после того, как он указал на меня, она стала искать моего общества.

Я пошла на второй этаж посмотреть информацию по фирмам и корпорациям. Оказалось, что Роз владела небольшой частью акций фирмы «Алма Миджикана», принадлежащей Луису, но никто не увидел бы в этом греха. Если Ральф говорил правду и Роз пытается скрыть лишь грехи своей юности, то, что случилось в Мексике, меня это не касается.

— Не трое дело, Вик, — громко сказала я. — Помни, некоторые думают, что ты гвоздь в заднице.

Мужчина, сидевший рядом, возмущенно взглянул на меня. Я уставилась на экран, поджала губы, что-то нацарапала в блокноте и притворилась, что ничего не слышала и не говорила.

И в самом деле, пора заняться собственными клиентами. Тем не менее я записала в свой блокнот имя Шмидта, название фирмы — «Алма Миджикана» и ее адрес: на юге Эшленда. Может быть, потом съезжу посмотрю, как у них идут дела. А заодно выясню, получал ли Луис в последнее время какие-нибудь контракты.

Последнее оказалось невозможным. Конечно, список контрактов у них есть, но надо знать название проекта для того, чтобы найти имя его держателя. Мне не позволят перебирать многотысячные файлы ради одного дела. Я стиснула зубы. Теперь уж действительно пора приниматься за свою собственную работу.

Я уже собиралась выходить из зала, как открылась дверь в дальнем конце коридора и вошел Бутс с группой каких-то людей, слушающих его энергичную речь. Он заметил меня, одарил своей легендарной улыбкой и махнул рукой в сторону своего офиса. Конечно же он не вспомнил, кто я такая, просто увидел знакомое лицо, однако, странное дело, этот человек буквально завораживал своей улыбкой, и я почувствовала, что улыбаюсь ему в ответ.

Вероятно, лишь для того, чтобы стряхнуть с себя его чары, я решила покопаться в делах Роз и набрала номер фирмы «Алма Миджикана». Назвавшись представителем городской администрации, я спросила, где они сегодня работают. Человек, который снял трубку, говорил с сильным акцентом и, похоже, знал очень мало английских слов. Так и не поняв, о чем я спрашиваю, он пошел позвать кого-нибудь еще.