Озимый цвет

— Простите, — поправил господин Вайнер очки. — Вы что-то сказали?

— Нет, — качнула я головой.

Чутье подсказывало, что за ночь состояние Хейн не ухудшится. Я оставила ее с легким сердцем и, кивнув поджидающим за дверью стражам, пошла к себе. По пути увидела Лору: служанка растянула губы в широкой улыбке и сделала книксен.

— Темного вечера! — поприветствовала она, кинув на меня лукавый взгляд.

Я недоуменно нахмурилась, размышляя, чему именно она столь бурно радуется, но вскоре все стало на свои места. Вернувшись в свои покои, я поняла причину ее веселья, обнаружив там князя. Нерстед стоял, глядя в окно и сложив на груди руки.

— О чем ты думаешь? — тихо спросила я.

От его присутствия тут же стало легче на душе. Мне захотелось выкинуть из головы все тревоги и хоть на один вечер забыть их, как дурной сон, оставив переживания на завтра. Чутье подсказывало: все решится совсем скоро. Если бы события моей жизни могли звучать музыкой, то постепенно я добралась до крещендо: еще немного — и мелодия оборвется, сорвав с людей последние маски. Я чувствовала, что вскоре враг объявит себя.

Но Нерстед не увидел всего этого на моем лице, скрытого тенью, будто кружевной вуалью. Его благодушное настроение заражало, и я, не раздумывая, бросилась в этот светлый омут беззаботности с головой, скинув с себя груз переживаний.

— Об одной арманьелке, приехавшей на север и перевернувшей все вверх дном, — ухмыльнулся он. — Подойди ближе.

Улыбка сама появилась на моих губах, вспорхнув бабочкой из шляпы фокусника.

— И что же с ней приключилось? — сделала я маленький шаг вперед.

— Она посеяла смуту одной яркой внешностью и непривычными нарядами, заставив растаять ледяные стены замка, — последовал быстрый ответ.

Я улыбнулась шире и еще приблизилась к нему, оказавшись совсем близко. Мне казалось, что даже если я закрою глаза, то все равно смогу ощутить его присутствие. Я чувствовала князя как часть себя.

— За этими стенами она нашла то, что искала?

— Ты скажи мне, — произнес Нерстед, касаясь пальцами моего лица.

На мгновение я опустила веки, наслаждаясь этой минутой, и прижалась щекой к его горячей ладони.

— Да. Легенды о князе Крайнего севера все-таки не врали.

— Обо мне ходят легенды? — наигранно удивился Вемур.

— Кто сказал, что речь о тебе? — подмигнула я. — Это просто сказка…

— Ах, просто сказка! Тогда я покажу тебе… — хищно улыбнулся князь. Не ожидая подставы, я даже не успела дернуться, когда он накинулся на меня и начал щекотать.

— Прекрати! — взвизгнула я, совсем не ожидая такого детского поступка от человека его статуса.

Он схватил меня, заставив изнемогать от смеха, коликами расползающегося по животу.

— Вемур!

— И не подумаю!

— Ты ведешь себя как мальчишка! Невоспитанный… наглый… самоуверенный… юнец! Прекрати! Пожалуйста! — взмолилась я.

— Значит, я мальчишка? — прижал князь меня к кровати и навис сверху.

Я затрепыхалась в кольце его рук. У Вемура была железная хватка.

Глаза князя предупреждающе потемнели.

— Да, — неуверенно сказала я.

Он поцеловал меня, и у меня перед глазами все помутнело. Тело Нерстеда, прижатое ко мне, выдавало его возбуждение. Я не сразу ощутила, что его губы уже не прикасаются ко мне, и не услышала, как он что-то спросил. В ушах звенело.

— Так я мальчишка, Ари?

Я не смогла ничего ответить. Тогда его губы опустились ниже, скользнули по шее и поцеловали ключицу.

— Мм… — вяло пробормотала я.

Он прикусил тонкую кожу, заставив меня издать стон. Руки Вемура скользили по моему телу, обрисовывая его контуры, и я ощутила, что внутри все стягивается в тугой узел, но не так, как от страха, а по-другому — приятно и в то же время волнующе.

— Одно твое слово — и я уйду, — прошептал он.

Мысли, как бусины из порванных бус, разбегались, не желая задерживаться в голове, и я не сразу осознала, к чему клонит князь. Появился неясный страх, пробежавший холодком по позвоночнику, но затем он стремительно исчез, растаяв от ласк Вемура. Мне нечего бояться. Только не сегодня.

— Останься.

— Уверена? — серьезно переспросил он.

— Да.

— Помнится, ты обещала выставить меня за дверь, если я явлюсь в твои покои, — сменив тон на игривый, упрекнул Нерстед, как-то незаметно для меня расслабив шнуровку платья.

— А ты — вывесить простыню на обозрение челяди, — запустила я руку под его рубаху, прикасаясь к горячей груди и проводя ладонью к упругому животу.

— Простыню? Какую простыню? — пробормотал князь. — Ари, ты… нарываешься.

— Что? — недоуменно захлопала глазами.

— Ты даже не понимаешь, как на меня действуют твои прикосновения.

Я покраснела. Наверное, покраснела. Я же должна была смутиться, как благовоспитанная девушка? Ох, Пламенный!

Мне вдруг вспомнились наставления Марриса, и у меня вырвался нервный смешок. Вряд ли бы муж обрадовался, если бы я последовала его советам. Но все это вылетело из головы, когда Вемур снова меня поцеловал.

Я даже не заметила, как он снял с меня одежду и избавился сам. Все вокруг перестало существовать, кроме меня и его. Я забылась в его объятиях, исчезла, растворилась в нем. Я стала ничем и одновременно всем сразу.