Озноб

– Думаю, он настолько обалдеет от моего появления, что сам головой повредится, – засмеялась Ирина. Она не стала объяснять значения своих слов, решив, что это только больше напугает сестру.

На прощание Ольга умоляла ее звонить как можно чаще.

– Или я сама буду звонить, а не ответишь, сразу вызову на тот адрес милицию!

– Договорились. – Ирина спрятала телефон в карман и поднялась из-за стола. Настя дружески кивнула ей издали, пришлось ответить таким же кивком.

Оказавшись наконец за рулем, Ирина перевела дух и приказала себе не нервничать. «Противно сознавать, что тебя использовали, еще противней, если я и тут играла роль жены… Но главное, помнить, что его ложь еще не делает меня соучастницей! Спустя какой-то час этот карточный домик рухнет, в тот самый миг, когда Валентин увидит меня, живую, здоровую. Главное, чтобы нервы не сдали!»

Ирина добралась до поселка быстрее, чем рассчитывала. Ее машина легко выбралась из зашевелившейся наконец пробки и беспрепятственно понеслась по расчищенному шоссе. Дорога была знакома. Ирина пролетела по улицам поселка на недозволенной скорости, одним духом, и замедлила ход, только оказавшись возле магазина. Он в этот час был уже закрыт, однако Ирина заметила несколько темных фигур, копошившихся у крыльца, возле каких-то ящиков, и остановила машину. Ей пришло в голову, что явиться к Валентину с пустыми руками будет нехорошо. «В деревне без бутылки дела не делаются. Хотя он не похож на пропойцу, купить не помешает!»

На самом деле Ирину влекло сюда желание увидеться с продавщицей, которую она уже встречала однажды, и посмотреть на ее реакцию. Та обязательно должна была знать о гибели жены Сергея, а уж в том, что продавщица успела выяснить, что за новая придирчивая клиентка посещала ее магазин, Ирина не сомневалась. Однако ей не повезло. Спросив у мужиков, разбирающих сломанные деревянные ящики, где продавец, она услышала несогласный хор хриплых, надсаженных голосов:

– Алла? В Москву поехала, мужа на операцию повезла. Магазин заперла и ларек тоже. А что надо?

– Мне бы водки купить.

Ее несмелое заявление встретило самый горячий отклик. Тут же выяснилось, что один из мужиков, вероятно, самый надежный, уполномочен в отсутствие повелительницы исполнять ее обязанности по сверхурочной торговле спиртным. Бутылка была тут же вручена Ирине, и женщина отправилась со своей добычей к машине, сопровождаемая завистливыми взглядами.

Через несколько минут она остановила «жука», не доехав какого-то десятка метров до дома Валентина, и, хлопнув дверцей, вышла.

Приземистый сруб с темными окнами казался нежилым. Сколько Ирина ни вглядывалась и ни прислушивалась, не могла различить ни звука, ни светового пятна. Она подошла к самой калитке, но кривоногая черная собачка не выбежала ей навстречу, из чего женщина сделала вывод, что Валентин куда-то ушел. Она хотела уже вернуться в машину и отправиться к пепелищу, как вдруг ей показалось, будто в одном из окон шевельнулась белая занавеска. Она вспомнила о жене Валентина, парализованной женщине, все время проводящей в кресле у окна.

«Не стоит к ней заходить, до смерти напугаю», – подумала Ирина, в нерешительности трогая калитку. Оказалось не заперто. Поколебавшись, она все же вошла во двор, решив хотя бы спросить, где можно найти Валентина.

Дверь в сени, по деревенскому обычаю, тоже была не заперта, оттуда Ирина, опять же без препятствий, попала в кухню. Здесь было тепло, темно, оглушительно пахло кислой капустой и подгнившим картофелем. Женщина подала голос, спрашивая хозяев, и из комнаты ей эхом откликнулся неуверенный, слабый звук. Поспешив туда, она разглядела в сумраке, на фоне окна, шевелящуюся в кресле темную массу.

– Как у вас темно! – Произнеся эти слова, Ирина тут же наткнулась на выступающий угол какой-то тумбы, задев незажившую лодыжку. Вскрикнув, она нагнулась, обхватив ладонью голенище сапога. В этот миг зажегся свет.

Железная облупленная лампа, вспыхнувшая на столе, покрытом пожелтевшей вязаной скатертью, осветила убогую захламленную комнату и ее хозяйку, сидевшую в большом кресле. Ирину ждало потрясение, от которого она тут же забыла о боли. Жена Валентина оказалась женщиной далеко не старой и уж подавно не уродливой, как могла предполагать Ирина, глядя на ее супруга.

На вид хозяйке казалось лет сорок пять. Белое, одутловатое, но правильное лицо было красиво той лишенной красок, неброской красотой, которая часто встречается у русских женщин. Широкая переносица, круглые серые глаза, безвольный маленький рот, чуть приоткрытый от испуга… Все это Ирина успела рассмотреть в первый же миг, пока собиралась со словами. Хозяйка заговорила первая:

– Вы к кому?

– К вашему мужу, к Валентину. Его нет, я вижу?

– Ушел помогать на место пожара. Стену какую-то разбирает, Сергей разрешил кирпичи взять. Да вы идите прямо туда, если дело срочное!