Озверевшая

В ее глазах промелькнула тревога, но она забыла об этом и продолжила болтовню о чирлидинге. Время от времени Кейтлин вставляла слово, но в остальном мамаша управляла беседой, как, подозреваю, и унылой дочкиной жизнью.　

Когда появился шанс сменить тему, я с радостью им воспользовалась и повернулась к мистеру Блэкли.　

— Боб, у меня есть вопрос насчет того, что мы недавно обсуждалив классе.　

Мистер Блэкли перестал жевать. Уставился на тарелку, начал ковыряться в рулете.

— Да?　

— Да. Насчет семени.　

Симона заерзала на стуле.　

— О боже, — сказала она, глядя на сына.　

Я изобразила смущение.　

— Простите, если это не...　

Мистер Блэкли повернулся ко мне и сказал строгим голосом:　

— Это не застольная беседа, Ким. Может, подождем до завтрашнего урока?　

— О нет, все в порядке, — проговорила Симона. — Я просто заберу Далтона в гостиную вместе с тарелкой. Пусть посмотрит мультфильм.　

Я была чирлидершей и в этом доме могла творить то, за что других бы давно выгнали.　

— Симона, — сказал мистер Блэкли, — ты же знаешь, что он не поест, если будет смотреть телевизор.　

— Все нормально, Боб.　

Ее голос слегка звенел, когда она с тарелкой в руках выводила Далтона в гостиную. Кейтлин смотрела им вслед, и, пока никто не видел, я сунула руку под стол и погладила пах мистера Блэкли. Его вилка с лязгом упала на тарелку. Я успела убрать руку за секунду до того, как дочка на него посмотрела. Он не мог просто встать из-за стола: уйдя к себе, мистер Блэкли не ответил бы на мой вопрос и испортил важный ужин. Жена будет пилить его за это, когда они окажутся вдвоем. Из гостиной долетела мелодия Губки Боба, и Симона вернулась за стол.　

— Вот так, — сказала она. — Продолжай, Ким.　

Я невинно захлопала глазами.　

— Я не понимаю, как все это работает. Правда, что сперматозоиды одного мужчины будут атаковать сперматозоиды остальных и даже устраивать ловушки, чтобы отогнать их от яйцеклетки?　

Я заметила, что Кейтлин ерзает на сиденье. Симона поджала губы.　

— Да, это правда, — сказал мистер Блэкли и этим ограничился.　

Я гнула свою линию:　

— А еще я хотела узнать о стимуляции.

Комната погрузилась в молчание, сидевшие рядом члены семейства Блэкли, казалось, разом перестали дышать.　

Я посмотрела на него большими глазами:　

— Как обоим партнерам кончить, особенно если секс занимает всего несколько минут?　

Я знала, что это слишком, но ничего не могла с собой поделать. Воздух буквально загустел от напряжения. Вибрировал от нашей с мистером Блэкли тайны. Симона натужно улыбнулась. Лицо Кейтлин стало красным, как клубника. Теперь я завладела вниманием всей семьи.　

Мистер Блэкли выпалил:　

— Такое мы в классе не проходим, тебе прекрасно это известно. Мы изучаем размножение и способы предохранения. Вот и все.　

Я смущенно рассмеялась:　

— Простите. Я ничего об этом не знаю. Просто из головы не выходит... с пятницы.　

Напоминание о нашем свидании повисло над столом, как дурной запашок. Кейтлин затараторила, желая вставить хоть что-нибудь, только чтобы папа не говорил больше о сексе:　

— Итак, Ким, в следующий раз займемся отработкой прыжков и складками?　

— Можно попробовать. И добавить «звездочки»[5].　

Мистер Блэкли был сыт по горло. Он поднялся из-за стола.　

— Мне... э-э-э... надо допроверять работы.　

— Ты же весь вечер на них потратил, — сказала Симона. — Сколько еще осталось?　

— Просто много всего накопилось.　

Он отнес тарелку в раковину и смыл остатки ужина.　

— Ладно, как хочешь, — пожала плечами Симона.　

Чтобы оказаться на лестнице, ему пришлось пройти мимо меня.　

— Спокойной ночи, Боб, — сказала я, скалясь, как смерть. — Завтра увидимся.

6

На следующий день он был готов к нашей встрече.　

Мистер Блэкли не говорил о сексе на уроке, рассказывая о посткоитальных репродуктивных процессах. Когда прозвенел звонок, он подошел ко мне.　

— Ким, задержись, пожалуйста.　

Учитель подождал, пока класс опустеет, а потом уставился на меня своим самым тяжелым взглядом: лицо — камень, глаза — проделанные струей мочи дыры в снегу.　

Подошел поближе и едва не ткнул пальцем мне в лицо.　

— Что ты задумала, мелкая ты сука? — Слыша, как он ругается, я захихикала.　

— Думаешь, я с тобой в игры играю? — спросил мистер Блэкли.　

— Нет. Думаю, вы милый.　

— Я не милый, гребаная ты шлюха, я в ярости. Как ты посмела прийти ко мне домой? Ты спятила? Если хочешь меня поиметь, я покажу, с кем ты связалась.　

Он открыл папку, лежавшую на столе, и протянул мне лист. Это было заявление на имя директора. Учителя писали их, если хотели, чтобы ученику объявили выговор. За всю учебу я не получала ни одного.　

— Вы шутите? — спросила я.　

— А что, похоже?　

— На что вы жалуетесь?　

— На срыв урока и неподобающее поведение в классе.　

— Что? Я никогда ничего подобного не делала.

— А я скажу, что делала, а у одноклассников они не спросят.　

Я посмотрела на бумагу. Он утверждал, что я грязно выражалась и грубо шутила на тему секса.　

— Хочешь изображать шлюху, тогда я буду обходиться с тобой как со шлюхой. Ты на доске почета. Я знаю, как важно для тебя там оставаться. Если не прекратишь свои игры, получишь еще много выговоров.　

Я подняла листок и медленно разорвала его пополам.　

— Ты только что заработала новый.