П.И.С.Ж.

Вот последний пункт – это было слабое звено, я должен был догадаться. Устаревший аппарат энтропийной теории информации и целых два (два!) оператора «Е перевернутое», один из которых обозначал «где угодно», а второй «хоть какой-нибудь».

Такая слабая постановка задачи не могла привести к успеху.

12. Не путать с харакири

Когда я перешел из светлого, залитого солнечным светом кабинета подотдела Общей Семантики Глобальных Проблем в мрачные сырые коморки подотдела Общей Семантики Частных Решений, настроение мое уже успело подпортиться. Кораблик мечты разбился о склизкие скалы реальности, призрак патента класса Си почти растаял в воздухе, а от недавнего задора не осталось и следа.

Я меланхолично протянул распечатку секретарю. Тот задумчиво на меня посмотрел, пробежался глазами по бумажке, шмыгнул своим большим мясистым носом и бесцветным голосом произнес:

– А понятно, Б приятно… А с этим что прикажете делать? – и он провел засаленным коротко остриженным ногтем по третьему пункту.

Я еще даже не приступил к работе, а неприятности уже начались…

Ну что ж, когниоисторик я или не когниоисторик.

– Тамагочи! – выпалил я первую попавшуюся мне спасительную мысль – попробуйте тамагочи.

– Тамагочи? – переспросил секретарь

– Да, тамагочи – повторил я – только не перепутайте, пожалуйста, с харакири.

13. Вязкая масса

Тамагочи, не тамагочи, но третий прототип был довольно специфичен – вязкая тягучая масса зеленовато-бурого цвета. Никаких тумблеров, никаких табло, вообще ничего, что бы напоминало о научно-техническом прогрессе…

В соответствии с инструкцией (кто ж их пишет, хотел бы я знать), сей предмет следовало помять в руках, ни о чем особенно не задумываясь, а затем что есть силы, проявив максимум эмоций, швырнуть, ну, допустим, в ближайшую стену. Что я, собственно, и сделал.

Правда, вместо стены я попал в микродиодный монитор системы оповещения. Но это теперь не важно.

Вязкая масса под действием кинетической энергии на десять секунд превратилась в жидкость с бесконечной силой поверхностного натяжения, которая, будучи абсолютно чувствительной к напряженности окружающего психополя, сформировала на поверхности послание…

На мерцающем зеленовато-неоновом фоне плана эвакуации я увидел прозрачно желтые символы. Символы, которые сложились в слова.

Я прочитал:

«Мы пойдем другим путем»

14. Настало время рассказать о ЗПЦ

И вот тут мне стало по-настоящему страшно… И вот тут-то я почувствовал, что все эти высокопарные надписи – не просто квантовый скачок появления смысла из бессмыслицы, за этим действительно стоит какой-то условно-антропоморфный разум. Ни злой, ни добрый, просто сам по себе…

Когда-то, в далекие времена, в смысловой картине Вселенной имели место быть все эти Теосы, Деусы, всемогущественные и неописуемые… Ученые долго искали подтверждения их существованию, или опровержения, но тщетно… Отправлялись экспедиции в далекий космос, все тщательнее препарировались бозоны Хиггса, все доскональнее изучались нейтринные поля. Пусто… Как, извините, в физическом вакууме…

На этом и порешили. Все Боги, Теосы и Деусы были признаны архетипами со всеми вытекающими… А это означало, что каждый дееспособный гражданин вправе был эти архетипы признавать или отрицать, относясь к каждому из них на свое усмотрение. Такая вольность в конце концов привела к тому, что под натиском научно-популярной пропаганды эти архетипы, так же, как и все остальные, включая Эдипов комплекс, канули в лету…

Однако, лет через сто после Четвертой технологической пытливый ум Джордана Брюннера задался вопросом: а как же эти самые архетипы появились? Запутавшись в теоретических выкладках, Брюннер решил разрубить гордиев узел противоречий острым клинком эксперимента.

Собрав на одном из необитаемых островов пару сотен полуразумных обезьян-андроидов, он путем несложных процедур и ритуалов (включая испепеление неугодных, манну небесную, чудесные спасения и прочая, и прочая) добился-таки, что архетип на данном острове все-таки заработал. Но самое интересное началось потом.

Сформировав архетип, Брюннер решил его расформировать, элегантно, легким движением властной руки, как и полагалось истинному ученому.

Демонтировав испепелитель, выключив манногенератор и отозвав команду спасателей, он поставил, везде, где только можно, звуко- и видеозаписывающую аппаратуру и начал ждать.

Однако ждать пришлось совсем недолго… Уже на следующий день испепеления, спасения и манна небесная продолжились, как ни в чем не бывало. Брюннер в срочном порядке вылетел на остров и пропал… Пропал навсегда.

Уже позже за расследование инцидента взялась авторитетная комиссия. Выводы ее были неутешительны… Так появился ЗПЦ – Закон Подспудного Целеполагания.

15. Что было дальше

В общем-то, «мясник» из подвала не подвел. Была разработана принципиальная схема портативного устройства, подключенного к большой системе, центром которой выступал мощный нейрокомпьютер. Соответственно, устройство выполняло две основных функции: