П(р)олеты. Петра

Блондинка нехотя пересела. Олег помог мне сесть поудобней, сел рядом, привычно положил руку на спинку моего стула, обозначая границы. После быстрого представления друг другу все вернулись к прерванному моим явлением разговору, в таких ситуациях надо глупо улыбаться и пить шампанское. Иногда мне удавалось вставить пару слов, но чаще просто произносила 'о', 'да', 'как интересно', возможно я была бы многословней, если бы случайные прикосновения Олега не заставляли меня замирать в ожидании большего.

Зинаида, брюнетка со стажем, подкладывала еду в тарелку Батракову, может он всем рассказывает, что я его не кормлю, или это в действии «путь к сердцу мужчины лежит через желудок»? Лариса то и дело пыталась завязать разговор с Олегом минуя меня, но ей это так не удалось, каждый раз отвечая на ее вопрос, он прижимался ко мне, поддаваясь вперед к вопрошающей. Он, как бы случайно, весь вечер прикасался ко мне, лаская, и показывая другим, что наши отношения намного больше, чем простое знакомство. А ведь это правда. И то, что мне хотелось с Олегом совсем не подпадало под дружбу. Мне хотелось большего. И бороться с собой становилось все сложней.

Вечер уже перешел в ночь.

— Пошли домой, мне еще завтра на работу.

— Хорошо.

Мужчины расплатились, женщины долго обнимались, прощаясь, к счастью, меня сие миновало, не люблю чмоки в щеки. Такси не по-питерски быстро приехало.

— Где обосновался?

— Нигде, в командировке был в Москве.

«Вот гад, пока я себя корила, что выгнала несчастного на улицу, уже план позаклинке дверей разработала на случай, если он все же решит с вещами убраться из моей жизни. А он! Дома был!». И судя по легкой усмешке, ожидал бурную реакцию на свои слова. Но как девушка злопамятная и терпеливая местами, в другой раз отыграюсь, когда он не будет к этому готов.

— А я обрадовалась, что квартиру нашел, или ты уже перестал ее искать? — с сожалением в голосе спросила.

— Хороших вариантов мало.

отличный, — вкрадчиво, с легкой надеждой на избавление.

— Да, и где?

— У Зины, она тебя и кормить будет регулярно, и поить, и в постели место найдет. Шикарно же! — с восторгом, словно наконец-то разрешила вопросы бытия.

— Шикарно, — как-то без энтузиазма подтвердил он, — но есть одна проблема?

— У тебя всегда какие-нибудь проблемы. Какая на этот раз? — немного недовольствав голосе, как он мог отвергнуть такой шикарные вариант.

— Ты.

— Какая из меня проблема? Собирай вещи и переезжай, пластом на пороге не лягу.

— Может, хочу, чтоб лежала, — пробурчал Олег.

— На пороге? Издеваешься. На объекте замерзла, а ты мне еще на сквозняке предлагаешь лечь. Добрый малый.

— Так надоел?

— Местами.

— Съехать?

— Ты же только что сказал, что ничего не нашел.

— Сама же предложила к Зине, — решил он подковырнуть меня.

— Едь, — пожала плечами, словно меня это совсем не заботит.

— Нет такого слова, Петрусь.

— Соберешь вещи, покинешь мою квартиру, оно тут же появится.

— Да у меня и собирать особо нечего.

— Странно, а у меня ощущение, что твои вещи везде. И чашки с чаем повсюду, — немного возмущения не помешает.

— Мы ругаемся?

— Нет, не хочу с тобой ругаться. И все же ругаюсь иногда.

Я сильней прижалась к нему, его пальцы ласкали мои ладони. «Ссориться с ним? Боже упаси. Просто давно одна, просто привыкаю долго, а самое страшное вдруг придется отвыкать, может лучше и не пробовать? Только без него мне плохо».

— И выгоняешь иногда.

— И выгоняю. Вот такая я негостеприимная однокурсница.

— Только никуда я от тебя не уйду.

— Правда?

— Да. Придется тебе меня терпеть долго-долго.

— Или тебе меня.

Легкий нежный поцелуй, почти не вызывающий желание, если бы за ним не последовал другой и потом еще один, и еще.

— Не в такси, Петра, — он все же смог остановиться. А мне было все равно, что мы в такси, мне хотелось большего. И дорога дома до казалась бесконечной. Я так и осталась сидеть на его коленях, хоть и не помнила, как на них оказалась.

Дом встретил темнотой, жильцы давно спали, даже страшно было идти по ступеням, каждый шаг гулко разносился по парадной. Весь киношный романтичный образ — любовники, спешащие в постель, рассыпался, пакет с моими вещами в руках Олега напоминал, что это не кино, и что шаг, что собираюсь сделать, может, как и сблизить нас, так и все разрушить. Но его необходимо сделать. Звонок телефона оглушил.

— Да, Алексей Юрьевич. Не сплю, раз отвечаю. О, здорово. Не плохо, что отменилось, хорошо, что никуда не ехать. Да, тогда до понедельника.

Свет включать не хотелось, темнота не пугала, все давно знакомо, вот вешалка, вот галошница. Вот Олег. И я. Темнота не пугала, пугал рассвет…

Старый страх все же проявился, заставив выбраться из кровати, стараясь не шуметь, прошла в ванную. От макияжа мало что осталось, от прически и подавно. Прохладная вода освежала. Из вещей только майка-платье в ванной, хулиганское, мама прислала, Вивьен Вествуд известный провокатор, немного прозрачная с блеском, приглушенного бирюзового цвета и с нарисованной на подоле мужской гордостью, в принципе в процессе где-то там он обычно и находится.