P.S. моей ученице

Ушла. Как и я до этого. Только от чего именно сбежала она? Неизвестно. Я и не хотел гадать, размышлять, что влетело в ее темную голову. Наверное, так даже лучше. Еще парочку выходных дней она побудет на расстоянии от меня, а затем, когда я все-таки закончу разговор с историчкой, сам ей обо всем сообщу. Какой раз за эти дни я утешаю себя этой фразой? Не помните? Вот и я не помню. Утешаю себя день ото дня, надеюсь, что все сложится отлично, и сейчас делаю то же самое. Только раньше я ждал помощи от отца, ждал какого-то чуда, однако сейчас абсолютно уверен в своих действиях и поступках, уверен, что у меня все получится. Главное нажать напоследок на эту ведьму и добить ее до конца. Пожалуйста, родная, потерпи еще немного. Прошу тебя.

Но, видимо, мою просьбу никто не услышал и не принял всерьез, несмотря на мои надежды. Как только закончился урок у семиклашек, а я засобирался за Анютой в детский сад, на телефон пришло входящее сообщение. От нее. Викин номер я узнаю из тысячи, даже если она не будет записана у меня под именем «Моя малышка».

«Стас, я все знаю. Нам нужно поговорить» — прочитав сообщение, которое вряд ли могло иметь двойной смысл, я, мягко говоря, охуел, а даже мотор автомобиля заглушил на время.

Вашу ж мать! Откуда она все узнала? Какой уебок рассказал ей о провокациях исторички? Никто не знал о нашем разногласии, кроме нее самой, а мои близкие вряд ли рассказали бы об этом Вике. Только этого не хватало! Она же разозлится, будет мстить своей училке. И так влипла в драку так еще и этот конфликт грозит поставить мою малышку в самое неблагоприятное положение. К чему эти сложности, Вика? Почему тебе нужно обязательно все испортить? Почему вновь не подождала, когда я разберусь с этой проблемой? Тебе нужно поговорить? Мы поговорим. Обязательно. Только потерпи, когда я сам разберусь с этой проблемой и отгорожу тебя от исторички. Или наоборот? Неважно. Главное, чтобы наш следующий разговор вновь не сорвался.

* * *

Следующий день обернулся для меня адским адом. Почему? Нет, не потому, что Анюта, не дала мне выспаться, предвкушая поездку к бабушке с дедушкой на все выходные, нет, не потому, что я в тот же момент получил сообщение от исторички с просьбой перезвонить как можно раньше, которое окончательно отогнало от меня желанный сон. Говорят, что ад на земле существует? Эти люди гении своего дела! Потому что я был с ними солидарен на все сто процентов.

Стоило мне подняться с кровати и угомонить мою слишком радостную дочь, я осознал, что этот день такой же обыденный, как и остальные. Такой же выходной, в который мне предстояло отвести Анюту к матери с отцом, а самому заняться работой. Только сегодня я буду делить заказы с вызволением рыжей ведьмы из своего страшного логова для повторного разговора «по душам». Собранные доказательства оставались в моей сумке для ноутбука, вся надежда на мою несломленность и способность давить, а этим навыком я владел гораздо лучше, чем любым другим.

Как только я отвез Анюту к своим родителям, то тут же решил не тянуть кота за яйца и воспользоваться всеми возможностями разобраться с рыжей проблемой как можно скорее, только я не учел, что эта самая «проблема» разобралась со мной раньше чем. Она была на шаг впереди, по крайней мере, именно так я подумал, когда услышал после моего будничного «Ало» растянутый голос настоящей змеи, которую голыми руками не задушить.

— Я тут нашла одно забавное фото. Загляните во входящие, Станислав Родионович, — томно произнесла она, ожидая моего ответа, и что-то мне подсказывало, что он ничего хорошего не сулил. Да и сам наш разговор ничем хорошим не закончится.

Несмотря на свои предрассудки, я все-таки открыл фотографию, остановившись на красном сигнале светофора. И удивился. Очень сильно. Моя уверенность в своей правоте и безапелляционной победе над «злом» на время исчезла. Почему? Потому что мои сомнение я умственных способностях рыжей бестии оказались ложными. Все-таки она выяснила, хоть и с опозданием, лицо моей возлюбленной.

На фотографии, сделанной явно вчера в классе, изображены опять мы с Викой. В обнимку. Я прижимал ее к себе, когда она билась в истерике. В этот момент моя малышка только-только успокоилась и несмело обняла меня маленькими ручками в поиске защиты. Моя маленькая. Моя малышка. Интересно, она застала момент нашего поцелуя? Хотя какая разница.

— А вы очень любвеобильный, Станислав Родионович, — отвлекла меня от размышлений Анна Михайловна таким же томным, слегка ядовитым голосом. — Сначала Лазарева, теперь Сафронова. Смотрю, вас так и тянет на молоденьких учениц. Вы же не думаете, что она надолго останется в целости и сохранности и не присоединится к своей однокласснице? — на самом деле я мало слушал ее, ожидая, когда же высветится зеленый свет, но последние слова вырвали меня из будничных рассуждений.

— О чем вы говорите? — поинтересовался я, прикинувшись тупым упырем. Мой голос напрягся, звучал не так уверенно, как раньше, но я старался не подавать виду своему волнению. Поможет ли это? Очень на это рассчитываю.