Па-де-де

— Как раз с иногда проблема. Это иногда занимает все твое свободное от работы время. И я тоже работаю, но вместо того чтобы расслабиться, ликвидирую хаос, оставляемый тобой повсюду, во время твоего расслабления, и еще выполняю другие, непосредственно женские обязанности в виде готовки, покупки продуктов и тд.

Игорек сердито смотрел на нее. Вот чего преувеличивать? Ну увлекается он иногда. Ну и что? Просто она не понимает. Интересы у них разные. Но он же не кидает предъявы по поводу того, что нравится ей! А если каждый раз попрекать парой немытых тарелок, так это можно вообще рехнуться. Игорь надменно вскинул голову.

— У тебя работа — обучать девчонок ногами дрыгать и плясать. Не думаю, что это такое выматывающее физически и психологически занятие, — запальчиво сказал он.

Вообще он сразу пожалел, что сказал. Да он так и не думал. Он знал, что Саша очень ответственно относится к тому чем занимается. И переживает. И тоже устает. Просто она его разозлила своими нравоучениями…

Он потянулся к застывшей после услышанного Саше, собираясь, чего уж там, попросить прощения. Виноват так виноват, он готов признать, что неправ. Он такой, готов на жертвы… Оттолкнув его, Саша забрала свою подушку и вышла из комнаты.

— Саш!.. Ну чего ты?!.. Ну, я не подумал…

Игорек прикинул стоит ли идти за ней, но решил, что сейчас она обижена и снова начнет его упрекать. И так вечер испорчен, снова что-то выяснять ему не хотелось… Чувствуя раздражение после дурацкой ссоры, он покосился на выключенный комп, потом на дверь. Соблазн был велик, но Игорь сумел справиться. Да, ну! Сейчас сядет играть, и его опять обвинят во всех смертных грехах. Снова назовут эгоистом. Лучше уж потерпеть. И ни какой он не эгоист! Вот, он способен пойти на жертвы. Причем добровольно. Только разве подобные вещи кто-то ценит. Только промахи сразу замечают, а то и на пустом месте раздувают проблему.

Разобиженный, недооцененный во всех отношениях Игорек лег и прикрыл глаза. Ладно, раз уж так вышло, можно хоть выспаться, а то у него вечный недосып…

Глава 7

Девочки выглядели взволнованными и возбужденными. Саша и сама волновалась. Наверное даже сильнее, чем когда принимала участие в подобных мероприятиях как танцовщица.

— Александра Вячеславовна! Выдохните! Вы как лягушка — зеленая и глаза как будто привидение увидели, — преподаватель техники танца, улыбаясь приобнял Сашу за плечи. — все будет хорошо. Девочки на удивление все пластичные. Вспомните, как сами учились. Наверняка половина девиц были не гибкими, не ритмичными. А эти просто как на подбор.

Саша почти не слушала говорливого коллегу. Она мысленно «протанцовывала» отрывок каждой из учениц. У кого где были ошибки, что недостаточно хорошо получалось. Хоть бы справились…

Первая из девчушек выпорхнула на сцену. Саша перестала дышать. Сердце остановилось.

— Прекрасно, прекрасно девочки себя показали, Александра Вячеславовна! Вы проделали хорошую работу, результат налицо. — Олег Николаевич, ИО директора художественной школы расплывался в довольной улыбке, то и дело кивая проходившим мимо них представителям комиссии, оценивающей уровень подготовки учащихся. Действительно все прекрасно. Раз выступили хорошо, значит спонсоры будут довольны — не зря денежки свои вкладывают в творческих детишек. А когда спонсоры довольны то ИО директора просто счастлив.

— Спасибо Олег Николаевич. — поблагодарила Саша спеша отойти от руководителя. Как человек он ей был крайне несимпатичен.

— Саш! Твои девчонки выступили супер! — Игорь улыбнулся. — видишь, я пришел, как обещал… Саш, прости меня, я не должен был так говорить. И я так не думаю. Просто на эмоциях как-то получилось…

Саша молчала. Лицо у нее было не сердитое, а скорее грустное. Достав из-за спины букет, Игорь протянул цветы ей.

— Поздравляю!.. Я не хотел, правда. Ты умница…

Саша взяла цветы все так же молча. Это была самая крупная из их ссор. Небольшие конфликты, возникавшие почти всегда по одной и той же причине случались, много раз. Но они, как только претензии были высказаны, как-то тут же сходили на нет. Вчерашний разлад был с продолжением. Подобные ссоры, когда задевают больное, имеют обыкновение оставлять осадок. Вроде бы уже все выяснено, и примирение наступило, а неприятное «послевкусие», может быть почти и не заметное, осталось. И Саша ощущала этот неприятный привкус горечи, разочарования и обиды. Она уговаривала себя, что все же и сама погорячилась. И что они оба разозлились. Нужно все забыть. Проанализировать ошибки, чтобы больше не повторять… Обида сидела глубоко-глубоко. Не такая как вчера, когда хотелось плакать, и вообще сказать прощай, раз ты способен причинить боль, обидеть. Нет, эта обида была почти неощутимой. Просто память о том, что близкий человек может, при определённом стечении обстоятельств, ранить. Новое неприятное знание, без которого представление о жизни было чуть более прекрасным.

— Спасибо, — Саша взяла цветы, не ощущая ни радости, ни обычной легкости, присутствующей в их общении.