Читаем Падает тропическая ночь полностью

— Продолжаю. На обеде ей было гораздо лучше, удалось сосредоточиться на обсуждении, и потом заседание началось прекрасно. Было три выступления по двадцать минут, затем без перерыва получасовая дискуссия. Она выступила, и все, сказанное ею, очень всех заинтересовало. Но третий выступающий, венесуэлец, говорил уже тридцать пять минут вместо двадцати, когда председательствующая его прервала. Тут Сильвию бросило в дрожь: программа не укладывалась в отведенные полтора часа. Венесуэлец настаивал, ему, мол, надо закончить выступление, еще пять минут, но на деле оказалось пятнадцать. Было почти половина пятого. Бедняжка сидела как на иголках, готовая прибить венесуэльца, причем тот не сказал ничего нового, в основном нападал на испанца, выступавшего утром, короче, дело было дрянь, все равно ведь после докладов надо проводить дискуссию. А она не осмеливалась сказать, что у нее нет времени, так как в номере ее ждут. Но вмешалось провидение, ровно в половине пятого пришел ответственный за работу столовой и сказал, что надо готовить столы для вечернего кофе, как говорят у них, мы бы сказали — чая. И была маленькая дискуссия, но все перенесли на вечер после ужина, для желающих, и она побежала в номер. Но, проходя мимо бара, возле администратора, увидела его. Он что-то пил, не помню, что она сказала, но не кофе, его в этом баре не подают, или по случаю конгресса все было иначе? Когда я была, кофе там не подавали, в общем, сидел чисто выбритый, переодетый во все чистое. И они сразу пошли в номер. Подробностей она мне не сообщила. А в пять с чем-то он ушел, чтобы не опоздать на шхуну. Она проводила его до причала. И вторая сессия, по ее словам, прошла отлично, никто не вышел за временные рамки, про это ведь сделали объявление, просили соблюдать регламент. А вечером она ужинала с португалкой, та составила ей чудесную компанию.

— А где же обещанные пикантности? Пока вроде ничто их не предвещает.

— Еще увидишь. В общем, тот день выдался у нее поистине дивный, после стольких перипетий все уладилось, он был нежнее нежного и даже, как я сказала, обрел вкус к жизни. И у нее в тот день удачно сложилось с докладом и еще оказалось, что португалка очень приятна в общении, и с этого дня они всегда обедали и ужинали вместе.

— Они обе были единственные незамужние?

— По крайней мере, единственные, кто по вечерам оставался без кавалеров. Там были одинокие мужчины, из участников, но вечером они только и делали, что пили. По ее словам, весьма закомплексованные типы, и лишь хорошо выпив, они принимались ухаживать за обеими, представляешь, как противно. Какая мерзость — выпивший мужчина.

— Сколько лет было португалке?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сочинения
Сочинения

Иммануил Кант – самый влиятельный философ Европы, создатель грандиозной метафизической системы, основоположник немецкой классической философии.Книга содержит три фундаментальные работы Канта, затрагивающие философскую, эстетическую и нравственную проблематику.В «Критике способности суждения» Кант разрабатывает вопросы, посвященные сущности искусства, исследует темы прекрасного и возвышенного, изучает феномен творческой деятельности.«Критика чистого разума» является основополагающей работой Канта, ставшей поворотным событием в истории философской мысли.Труд «Основы метафизики нравственности» включает исследование, посвященное основным вопросам этики.Знакомство с наследием Канта является общеобязательным для людей, осваивающих гуманитарные, обществоведческие и технические специальности.

Иммануил Кант

Философия / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза / Прочая справочная литература / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне