Падай, я ловлю (СИ)

– Я достаточно хорошо читаю людей, Сашуля, – нагло подмигивает и оставляет меня стоять на чужом газоне.

Окидываю взглядом дом, вспоминая свой последний раз, когда была тут, и вновь чувствую, как меня с головой погружают в отходы. День, когда меня впервые назвали шалавой. На этом две взбешенные дамочки не остановились, рассыпаясь в красноречивых и местами витиеватых оскорблениях, но особенно запомнилось почему-то брошенное первым. Наверное потому, что в тот момент я себя именно таковой и ощущала.

– Есть еще одно место, – говорю глухо, когда выезжаем из поселка. – Тут недалеко.

– Веди, – скупо отвечает Туманов и немного сбавляет скорость.

Зотов быстро ориентируется и следует за нами, а я показываю знакомую дорогу до речки. Погода хорошая, тут и там расположились отдыхающие, но нам нужно особенное место, у самой плотины. Там заход возможен только по бетонным плитам, они довольно скользкие и с детьми туда не ходят. Да и берега по реке в основном пологие, можно найти места гораздо комфортнее, от того нам с Даней это и приглянулось: ни души.

Его зализанный седан видим, едва выезжаем из-за поворота, объехав деревню. Его самого не сразу, только когда выходим из машин.

– О! – горланит Даня из воды и брызгает в нашу сторону. – Какая честь!

– Вылезай, – недовольно бросает Зотов. – Разговор есть.

– Не могу, – злорадно ухмыляется Борисов.

Разводит руками и перестает шевелить ногами, погружаясь в воду. Когда его макушка скрывается из вида, я начинаю откровенно психовать. Стискиваю кулаки от напряжения и начинаю дышать только когда он выныривает, отплевываясь и смахивая с лица воду.

– Хорош спектакль устраивать, – рычит Туманов. – Вылезай, пока я сам тебя не вытащил.

– Не могу, друг, – кривляется Даниил. – Батя дал задание. Про-тре-зветь! – провозглашает, подняв указательный палец повыше и в этом положении снова уходит под воду.

– Клоун, – цедит Туманов сквозь зубы и начинает расстегивать рубашку.

– Нырнешь, я тоже! – зло орет Борисов, увидев его манипуляции. – И хуй ты меня найдешь потом! Водичка-то зацвела-а-а… – потешается пьяно. – Прямо как мое солнышко. Да, Сашуль? Красивая какая! Помнишь, как мы этот прикид тебе выбирали? Ты еще сомневалась, фу, брюки, – мило передразнивает меня, а мои губы дрожат то ли от попытки улыбнуться, то ли от боли воспоминаний. – Вот, пригодились! Коленочки содранные прикрыть!

– Я его сейчас грохну, – нервно посмеиваясь, выдает Зотов. Чешет голову и добавляет зло: – Я серьезно.

– Он пьяный, – бросаюсь к нему, удерживая правую руку. – Пьяные все дурные, Дим. Не надо. Остынь, прошу.

– Может, охладиться? – ухмыляется и идет к крутому берегу сбоку от плит, намереваясь сигануть в чем есть.

– Зотов! Даже не думай! Мне уже так похуй, я готов выкинуть что-нибудь эдакое, – паясничает, качая ладонью над водой. – Интересненькое!

– Да хватит уже! – визжу, не выдержав.

Топаю ногой и проваливаюсь каблуком в землю, неловко взмахивая руками. Зотов ловит меня, а Даня громко смеется.

– Сашка! Давай ко мне! Как раньше, а?

– Хрен тебе, – ворчу тихо и показываю ему фигу.

– Спускайся или уезжайте, – говорит серьезно. – Я не вылезу и проверять, окончательно ли я спятил, вы не будете.

Оборачиваюсь на Туманова и сразу же отвожу взгляд, потому что видеть его разъяренным откровенно страшно. Аж вена на шее надулась, так его захлестнуло.

– Че делать будет с этим дятлом? – вздыхает Зотов, тоже заметив перемены в Туманове и резко сменив гнев на милость. – Привязался я к нему уже. И Сашка права, он в дерьмище. Как до сих пор не захлебнулся неясно.

– Предложения? – «мило» улыбается Родион.

– На меня только не надо агриться, – осаживает его Зотов. – Вполне способен оценить ситуацию. Сашка белая уже от страха, отпусти.

– Пусть идет куда хочет, я ей не хозяин, – чеканит зло.

Разворачивается и идет в машину, громко хлопая дверцей.

– Ты слышала, – пожимает плечами Зотов и садится на берег, выдергивая палочку канареечника и засовывая ее в рот. – Тебе решать.

Стоит ли лезть в реку, где глубина метра три сразу от берега? Где поджидает пьяный и явно неадекватный мужчина, который совершенно точно начнет приставать? Однозначное «нет!» по всем пунктам. Но он снова ныряет и так долго не выныривает, что я начинаю расстегивать пуговицы на блузке.

Глава 20

Бюстгальтер у меня весьма скромный, верх от купальника и то зачастую откровеннее, но перед тем, как снять брюки, кошусь на Зотова. Тот нагло улыбается, даже не думая отводить взгляд, а я со вздохом отпускаю ремень уже расстегнутых брюк и вышагиваю из штанин.

– Какая задница, – шепчет Зотов восторженно, но, благо, слышу только я, от того игнорирую, садясь на плиту и пытаясь осторожно сползти по наклонной поверхности к воде.

– Осторожнее, – хмурится Даня, когда я соскальзываю и морщусь, и подплывает ближе, протягивая руку.

– Надо было меня перед дружком оголить, да? – ворчу, принимая помощь.

– Сейчас спрячем, – моргает и дергает на себя. Погружаюсь в воду и дыхание перехватывает, так холодно. – Сашка моя, – бормочет пьяно, скользя руками по моему телу.