Падающая звезда

Окно в комнате открыто нараспашку, до меня доносятся радостные звуки летнего вечера. Я вылезаю на подоконник, опираюсь о кованый заборчик и смотрю вниз. Свет фонарей освещает толпы людей, гуляющих летней ночью. Слабый ветерок колышет мои длинные волосы, остужая кожу после знойного дня. Из моего окна видна Эйфелева башня. Помнится, когда я только приехала в Париж, могла часами на нее смотреть. Снизу все кажется таким маленьким и незначительным. Люди словно игрушечные, туда-сюда снуют машины и мотоциклы. У меня под самым носом – свой собственный игрушечный город. Раньше мне нравилось придумывать людям жизни. Вон тот рыжий парень спешит на свидание к девушке. А эта шатенка тайно влюблена в своего босса. Я казалась себе кукловодом. Но все иначе: кукловодом является жизнь, и каждый из нас играет свою роль – кто-то главную, а кто-то второстепенную. У меня такое ощущение, что от нас ничего не зависит. Я чувствую себя беспомощной, и от этого становится страшно. Как вернуть контроль над собственной жизнью? Как управлять ею? Понять, чего ты действительно хочешь, и двигаться в нужном направлении? Легче сказать, чем сделать.

До меня доносится тихий неуверенный стук, и я точно знаю, что это не Марион. Она без спросу заходит в мою комнату, как к себе. Скорее всего, это папа. Мы редко видимся в последнее время, между нами натянулась струна неловкости и непонимания. Стук повторяется – так же неуверенно и смущенно.

– Войдите, – громко произношу я.

Ручка медленно поворачивается, и в комнату заходит Алекс. От неожиданности я подскакиваю с подоконника и смотрю в осунувшееся лицо брата.

– Я боялся разбудить тебя, – тихо говорит он.

– Нет, я не сплю, – торопливо и слишком громко отвечаю я.

– Я завтра уезжаю, мне надоело спать в отеле… Не против, если я войду?

– Конечно! – опять очень громко.

Я волнуюсь и не знаю, как себя вести, что сказать. Мы не оставались наедине с тех самых пор, как произошел несчастный случай.

– В детстве, когда тебе было страшно, ты часто приходила спать ко мне, – вспоминает он, и уголки его губ приподнимаются в грустной улыбке. – И не просто приходила – ты будила меня и требовала перенести половину своих игрушек, чтобы они ночью не скучали и не плакали. Как я ненавидел твои визиты! Но ты была таким щекастым чудом, что отказать тебе было невозможно. Поэтому все медведи, куклы и прочая ерунда на ночь переезжали на мою кровать вместе с хозяйкой.

– Я помню, – шепчу я, не сразу поняв, что Алекс пьян.

В голове мелькает воспоминание из детства: его сонный образ с недовольным, но добрым взглядом. С всклокоченными волосами, под завязку нагруженный моими игрушками. И я, маленький генералиссимус, который требовал забрать еще и большую зеленую лягушку. Алекс объяснял, что у него в руках она не поместится и, если он попытается ее взять, все игрушки упадут. Но я была упрямой, и в итоге он всегда уступал: ему было лень спорить со мной. Алекс попробовал достать эту самую лягушку и оказывался прав – из его рук валилось все. Он строго смотрел на меня, а мои глаза были на мокром месте. Все заканчивалось тем, что он собирал всю кучу заново, а лягушку хватал зубами.

Сейчас, глядя на своего брата, я понимаю: иногда он слишком добрый. Он никогда ни в чем мне не отказывает.

Алекс подходит ближе и неуверенно поводит плечами.

– Я могу лечь? – спрашивает он.

Я чувствую сильный запах алкоголя.

– Ложись, – растерянно отвечаю я.

Он направляется к моей постели и смотрит на помятое одеяло, поверх которого лежит тарелка с печеньем и раскрытая книга.

– Перечитываешь «Гарри Поттера»?

– Да, захотелось магии, – признаюсь я.

Алекс берет с моей тарелки шоколадное печенье и довольно хмыкает:

– Я сразу почувствовал запах, как только порог квартиры переступил. Сама готовила?

– Нет, Марион испекла. Она королева вкусняшек, – неловко поясняю я.

Алекс кивает и с полным ртом соглашается:

– Правда вкусно.

– На тумбочке есть стакан молока, – предлагаю я.

Он с благодарностью смотрит на меня и берет почти полный стакан.

– Почитаешь мне, Эль? – просит он, слегка качаясь из стороны в сторону.

Я взяла книгу. Алекс лег рядом и положил голову на мою подушку. Пустая тарелка из-под печенья лежит на полу у кровати. Марион будет счастлива узнать, кто его умял. В какой-то момент мне кажется, что Алекс заснул, и я умолкаю. Нужно его накрыть. Я тянусь к пледу, сложенному в ногах.

– Это ведь я рассказал тебе о Гарри Поттере? – В ночной тишине голос Алекса звучит глубже обычного.

– Да, ты привез из Лондона эксклюзивное издание, с золотыми страницами и красиво оформленное.

Он хмыкает:

– С палочкой и картой мародеров!

– Да! – подхватываю я. – И еще шарф в цветовой гамме Гриффиндора. Мама запрещала мне с ним спать, боялась, что я ночью задушу себя. А я носила его весь день и не снимала на ночь. Почему? Но мама была непреклонна! В итоге каждую ночь мы спорили, а потом привязывали шарф к изголовью кровати.

– Да? Я не знал об этом, – задумчиво бормочет Алекс.

Я молча киваю, лихорадочно соображая, что еще ему рассказать. Но он опережает меня.

– Знаешь, а ведь я мог показать эту историю своему ребенку.