Падающая звезда

Я гордо задираю подбородок и приподнимаю рукав, оголяя плечо, на котором изображена рамка в форме цветов, а внутри курсивом написано:

For then my thoughts, from far where I abide,
Intend a zealous pilgrimage to thee…[4]

Папа поджимает губы, но, увидев мой вызывающий взгляд, вдруг усмехается:

– Монархи, говоришь?

– Именно.

– Почему именно эта надпись? – интересуется Антуан, пытаясь свыкнуться с мыслью, что на теле его семнадцатилетней дочери есть татуировка.

Очевидно, ему интересен смысл. Только я ни за что не признаюсь, почему именно эти слова.

– Это Шекспир – мне просто понравилась фраза.

Папа заглядывает мне в лицо:

– Значит, нет идиота, которому она посвящена? – спрашивает он вроде как с облегчением.

Марион громко фыркает, а уголки моих губ приподнимаются в усмешке.

– Так вот почему мы летим в Париж, – весело заявляет Мар. – Ты решил разъединить горе-влюбленных? – моя сестра открыто издевается.

Выражение лица Антуана меняется.

– Так, значит, придурок есть? – почти рыча, спрашивает он.

Марион начинает хохотать.

– Нет, – быстро отвечаю я, понимая, что ему не до шуток, – повторю: мне понравилась надпись, – серьезно и убедительно стараюсь произнести я, но мой голос слегка дрожит.

– Пап, – обращается к нему Марион с хитрой улыбочкой, – а если бы он был, ты думаешь, километры – преграда для истинной любви?

Мы с Антуаном одновременно смотрим на нее, очень серьезно, и она начинает смеяться:

– Нервные дю Монреали, я же шучу!

– Просто надпись понравилась? – вновь переспрашивает папа, задумчиво почесывая подбородок.

– Да, – устало отвечаю я и мечтаю, чтобы этот разговор закончился. Я не люблю анализировать свои решения.

Я читала Шекспира, и меня будто поразило молнией при виде этих слов. Я лишь однажды испытала нечто отдаленно похожее на это чувство. В свой первый и последний поцелуй. Мне неловко признаваться в этом себе, поэтому я гоню эти мысли прочь. Но факт остается фактом: на следующий день я стояла в тату-салоне перед здоровым панком, который, внимательно выслушав меня и оглядев с ног до головы, нарисовал эскиз, впоследствии украсивший мое плечо. Тогда я задумалась о силе литературы и могуществе, которое дарят слова, о языке, благодаря которому мы выражаем свои мысли и внушаем свои идеи людям вокруг. Одно из главных сокровищ этого мира – литература. Но, если она несет страшные, разрушающие идеи, может стать и главным оружием.

Когда Марион увидела свежую покрасневшую надпись, она ничего не сказала – лишь поджала губы. Мама пыталась вывести меня на чистую воду, но в моей личной жизни все настолько скудно и скучно, что я была не в состоянии придумать, кому могла посвятить эту надпись. Точнее, я не люблю копаться в своей душе, потому что знаю: как только я прочитала эти строчки, в голове прозвучало имя: «Квантан». И понимаю, что это полное сумасшествие, что я могу обманывать других людей, но не саму себя. Это то, что живет в потаенных глубинах моей души, два года ничего не изменили. Мои мечты и чувства возвращаются к одному человеку. Я бы очень хотела, чтобы все сложилось иначе. Но то чувство и его губы на моих губах. Трепет и волнение, то как он кружил меня в танце. Я будто проснулась в тот момент, все чувства обострились, и я до сих пор не могу успокоить свою душу. Но вместе с тем мысли о нем вызывают дикую злость и ненависть. Ведь я помню, что было после.

– Сейчас покажу кое-что, – говорю я, так как решаю сменить тему.

Я достаю свой айпад и показываю папе сделанные этим летом фотографии для социального проекта по борьбе с загрязнением природы. Мы с ребятами обошли очень много диких пляжей на юге Франции. И собрали целую гору мусора. Идея заключалась в том, чтобы разложить его на тарелках прямо как настоящую еду, сделать блюда из пластмассовых бутылок, полиэтиленовых пакетов и прочего мусора, который впоследствии попадает в моря и съедается морскими животными. Подписи на фотографиях кричали: «Ешь? Не хочешь? Не нравится? Так зачем ты кормишь этим рыб?»

– Мы запустили фотографии в сеть, о нас писали многие сайты по защите природы. Но и это не главное: может быть, если люди наконец осознают, что происходит на нашей планете, то капельку поменяют свое общение с ней. Не знаю, в курсе ли ты, – обращаясь к Антуану, говорю я, – но самые разные морские животные любых размеров едят пластик, и, учитывая тот факт, что ежегодно в океаны попадает 12,7 миллиона тонн этого материала, распространяется он повсеместно. Вот мы и решили сделать так, чтобы люди задумались.

Папа забирает у меня айпад и внимательно рассматривает снимки:

– И часто ты занимаешься такими проектами?

– Иногда, – отвечаю я, и Марион громко фыркает:

– Вся ее жизнь – огромный проект!

Я закатываю глаза, но на реплику не реагирую.

– Темы всегда бывают разные, то есть я не только занимаюсь защитой природы. Всем, что кажется мне интересным, интригующим, и, главное, то, что необходимо показать и о чем нужно громко сказать.