Падчерица смерти

Туго набив одну сумку кухонными припасами, Лучано взялся за вторую. Белье подойдет привезенное из Итлии, но дорожную одежду и одеяло придется покупать самому, заехав на рынок. Жаль, что нельзя воспользоваться щедростью синьора Донована, однако приказчик, меняющий шкурку на обличье наемника, – это слишком подозрительно.

Еще нужна шпага, а для второй руки, пожалуй, короткая дага. У фраганского бретера взгляд наверняка наметан, однако такой набор подозрений вызвать не может. И арбалет! Хорошие арбалетчики – редкость, для любого отряда это находка. Ну и хватит, иначе резонно возникнет вопрос, чего это такую ценность, как Лучано, до сих пор никто с руками не оторвал в родной Итлии. Другие таланты лучше проявлять постепенно и хорошо осмотревшись.

Именно поэтому аптечку Лучано тоже засунул поглубже. Человеку, разбирающемуся в медицине, она могла бы рассказать слишком много интересного.

Он уже закончил со сборами, когда вернулся лакей с таинственным и неприлично сияющим лицом. Едва не лопаясь от гордости, провел Лучано на конюшню и показал двух прекрасных гнедых кобыл с белыми чулками, подобранных явно парой. Лошади нервно косились на незнакомых людей, жались друг к другу и вообще выглядели как благородные синьорины, что случайно заблудились на прогулке и попали в трущобный район. У одной на спине красовалось немного потертое, но отличной работы седло, на второй была попона с пристегнутыми поверх нее дорожными сумками. Плотно набитыми, между прочим.

– А… это? – поинтересовался Лучано, и пройдоха-лакей равнодушно пожал плечами:

– Да там всякое дорожное! Если сударю что-то не нужно, мы с радостью примем от вашей милости. Только вы это… как из города поедете, у храмов Пресветлого Воина не останавливайтесь. – Потупился, лукаво ухмыльнулся и добавил: – Там колокола громкие, лошадки того… пугаются.

– Пугаются, значит? – понимающе протянул Лучано и, обойдя кобыл, глянул на гладкие золотистые крупы. В одном и том же месте слева от хвоста на них выделялись лысые пятна наскоро сведенного алхимическим зельем клейма. – Меня хоть на выезде из города с ними не остановят?

– Не извольте беспокоиться, сударь! – бодро отозвался лакей. – Нынче выезжающих не проверяют, на воротах такие очереди, что всех выпускать велено. Только насчет храмов, значит…

– Обойду стороной, – кивнул Лучано и отсчитал обещанную плату с лихвой. – Овса еще добудь. А я через пару часов вернусь.

Шпага, одежда… Это все были нужные вещи, даже необходимые. Но стоило выйти в притихший город, по-прежнему пахнущий гарью и страхом, Лучано словно потянуло в сторону высокого храмового шпиля. Предупреждение лакея он помнил, но это оказался храм не Пресветлого Воина, возле которого двух красавиц-кобыл явно лишился какой-то офицер, а Семи Благих. Стройное здание, облицованное белым итлийским мрамором, окружали люди, и Лучано порадовался, что не поехал сюда верхом.

Он ужом проскользнул через угрюмую толпу, стараясь не смотреть в лица, полные отчаяния и надежды. В трудные времена люди всегда идут за помощью к богам, но редко получают ответ. Впрочем, у собрания на площади перед храмом была и другая причина. Уродливо черная рядом с нарядным, словно юная невеста, зданием, прямо перед ним возвышалась виселица, на которой раскачивалось пять тел.

Здесь было свободнее, и толпа невольно вытолкнула Лучано почти к самой виселице. Он не без интереса вгляделся в искаженные темные лица, обтрепанную одежду. На массивной опоре светлым пятном выделялся листок бумаги. Лучано подошел ближе и прочитал. Точнее, попытался прочитать. Буквы были знакомые, но в дорвенантские слова упорно не желали складываться.

– Простите, синьор! – окликнул Лучано хмурого солдата с алебардой, стоящего у виселицы на посту. – За что их?

– Неграмотный, небось? – покосился солдат с явным превосходством. – Вон, написано. По приказу его светлости лорда-протектора за грабежи и мародерство!

– Премного благодарен, сударь, – кивнул Лучано и перечитал надпись.

Теперь она стала понятнее и гласила: «Павесить за гробижы и мородерстфо па преказу лордапратектора…» Действительно, нужно быть очень грамотным, чтобы прочитать такое. Куда уж ему, бедному итлийскому неучу.

Тела мерно раскачивались и выглядели совсем свежими. Лучано прикинул наметанным взглядом, что и нескольких часов еще не прошло. Ну что ж, нельзя сказать, что лорд-протектор потакает преступникам. Но кого бы ни ограбили эти бедолаги, попользоваться добычей они не успели. Изможденные лица, лохмотья вместо одежды. Те, кто постоянно стрижет богатых овечек в темных переулках, выглядят иначе. Куда более сытыми. А это явно беднота с окраин.

У самого ближнего – руки красильщика, с намертво въевшейся в кожу краской и почти слезшими от нее ногтями. Второй… Ему лет восемнадцать-двадцать, но до возраста Лучано парень точно не дожил бы. Не с такой чахоткой, уже отпечатавшейся на лице. И тоже руки рабочего, без краски, зато суставы чудовищно распухли. Лучано не стал думать, кем был этот парень. Какая разница?