Падение

Я сел на мягкое кожаное кресло, где сидел всегда, когда Лу беседовал со мной. Он же предпочёл постоять. Раньше я возмущался. почему он стоит, а я сижу, но со временем, просто смирился с этим.

–Ну как у тебя дела, Роберт? Я думал, ты не приехал сегодня. Твоей машины не видно среди других.

–Она до тебя не доползла, Лу. Пришлось вызвать Шейна. Поэтому я и опоздал.

–Ты в аварию попал? На тебе рубашка сидит как-то криво, да и вообще выглядишь стрессово.

–Нет, Лу, просто я стал много спать, старина.

–Тоскуешь? Бездельничаешь?

–И то, и другое.

Лу мягко улыбнулся. У век образовалось несколько тонких морщин.

–Четыре года уже прошло.

Я промолчал. Действительно, прошло четыре года. Я не знаю, хочу ли говорить об отце, но Лу явно хочет. Я знаю, он ждал меня ради этого.

–Чем ты вообще занимаешься?

–Ничем. Лежу дома, читаю книги, езжу по городу, смотрю фильмы.

–Ты никак не можешь оправиться? Всё пытаешься найти себя?

–Сомневаюсь, Лу, дружище, по-моему, я себя и не терял вовсе.

Он забродил по комнате.

Я не знаю, зачем нужны были такие долгие прелюдии. Стало слышно, как заводятся машины. Гости потихоньку начали уезжать.

–Говоришь, книги читаешь? Ты это вроде с детства делаешь. Процитируешь кого-нибудь? Ремарка? Шекспира?

–Я не запоминаю отдельных цитат, Лу.

Мне казалось, он был не в себе. Будто в трансе.

Он промолчал.

Вот, Лу, старина. Это мой подарок.

Я встал и вручил ему альбом в обёрточной бумаге.

–Я распакую?

–Конечно – улыбнулся я.

Он раскрыл обёрточную бумагу и тут же начал листать альбом. Там были все фотографии моего отца с Лу. Ну, по крайней мере все из тех, что мне удалось найти.

Выражение его лица изменилось от чем-то озабоченного, до серьёзного, даже строгого. Я видел, как он сжимает скулы. Минут десять он листал этот альбом, а когда закончил, молча встал и крепко, по-мужски обнял меня.

–Роберт, малыш. Ты сильно тоскуешь по отцу?

–Кончено, Лу. Думаю, о нём каждый день.

–Да, и я тоже, сказал Лу, взглянув в окно.

Мы молчали. Лу долго смотрел в панорамное окно, а я понимал, что абсолютно не знаю, о чём говорить.

Но затем меня осенило.

–Лу, дружище.

–Да, Роберт?

–Кем ты работаешь? Кем работал мой отец?

Я почувствовал, как в комнату начала проникать напряжённость. Конечно, я не раз спрашивал отца, кем он работает. Но он всегда говорил что-то вроде "Не важно, кем работает человек, Роберт. Гораздо важнее то, кем он является". Смысл этой фразы я тоже понял не сразу. Вообще отцовские слова доходили до меня очень долго. Из-за этого я начал думать, что чем дольше до тебя доходят слова, тем большую смысловую нагрузку они имеют. В принципе, это логично.

Теперь Лу решил сесть.

–Я не знаю, Роберт. Серьёзно не знаю. Сам задаюсь этим вопросом уже много лет.

Мне не хотелось давать на Лу в этот день. Но то, как они с моим отцом отклонялись от ответа каждый раз, очень сильно меня настораживало.

–Лу, старина, просто хочу понять, кем был мой отец.

–Я понимаю, Роберт. Это абсолютно нормальное желание. Но ты провёл с ним больше времени, чем я. Полагаю, ты и знаешь о нём больше.

Он начал цепляться за слова. Ещё одна попытка, а дальше – я сдамся.

–Ладно. Тогда так. Я хочу знать то, чего не знал до этого, Лу. Если ты в правду каждый день вспоминаешь о моём отце, почему не можешь поделиться со мной этими воспоминаниями?

Я знал, что Лу не станет резко обрывать тему. Что-нибудь, да ответит.

–Роберт, я правда не знаю, кем мы с твоим отцом были. У нас не было определённого графика, определённой зарплаты, не было даже начальника. У нас даже не было определённого рода занятий. Мы с твоим отцом занимались самыми равными вещами. И всё это время мы были вместе. И за это время я понял, что твой отец – самый лучший человек из всех, кого я знаю. Он был из тех, кто всегда приходил на помощь. Он был из тех, кто всегда ставил чужие проблемы выше своих. Твой отец был тем самым человеком, который готов лишиться всего, только для того, чтобы человек не переживал и не грустил. В каждом из нас живёт эгоист, и твой отец был тем, кто этот эгоизм в себе искоренял, до последнего вздоха. Он был великим человеком, Роберт. Вот кем он был.

Только спустя пять секунд после того, как он закончил говорить, я осознал, что даже не понимаю, куда смотрю. Эти слова были словно бальзамом для души. Мне хотелось, чтобы Лу продолжил этот список, но и того, что он сказал, было достаточно. Мне уже не хотелось знать, кем работал мой отец. Не хотелось знать настолько сильно. Я понимал, что дяде Лу просто удалось сыграть на моих эмоциях, но он говорил всё это искренне, поэтому я решил к нему совсем не преставать. Ему и так больно вспоминать о моём отце, да тут ещё и я со своими расспросами.

Лу встал и потянулся. Напряжения больше не ощущалось, и он жестом пригласил меня выйти.

В зале осталась пара заполненных столиков, а за одним из них сидел Джейсон. На столах стояла грязная посуда, около телевизора спала пара толстых мужчин.

Мы медленно семенили к столику, за которым сидел Джейсон.

–Так ты говоришь, у тебя проблемы с машиной, и она сейчас у Шейна. Может, тебя подвезти? Заодно с Шейном повидаюсь.