Падение

Мама окончательно покраснела, став совершенно пунцовой, что не мешало ей сверлить меня подозрительным взглядам. Не верила мне она ни на грош. И боюсь, заяви я сейчас, что Полина для меня маленькая, тоже не поверит. Как-никак мы с одноклассницей были почти в одном биологическом возрасте. Пара месяцев разницы — вообще ни о чем.

— Ермолина не в моем вкусе, — наконец придумал я убедительную отмазку, — поэтому у нас возможны только деловые отношения. Это устраивает и меня, и ее.

— Да? — мама немного успокоилась, а может, тема для нее была настолько неудобной, что она тоже искала отмазку для успокоения.

— Да. А сейчас, извини, мне учиться надо. Я и без того столько времени напрасно потратил.

Я ушел к себе, чувствуя на спине задумчивый взгляд. Пожалуй, мама этим разговором не удовлетворится и наверняка попытается разговорить еще Полину. А значит, в ближайшее время они встречаться не должны.

У себя я, разумеется, никакими уроками заниматься не стал, поскольку артефакт был приоритетней. Я набросал еще пару схем, и везде приходил к выводу, что нужна фокусирующая линза, если я хочу сэкономить на магии. Линзу можно было сделать заклинанием, но его опять же пришлось бы подновлять одновременно с основным. А можно использовать стекляшку и обработать нужным образом. Кажется, где-то у нас стояла не выброшенная винная бутылка? Или нет, слишком большой кусок стекла, с ним возиться придется до морковкина заговенья.

— Мам, есть ненужный флакончик из-под лекарства?

Спрашивал я для приличия, потому что точно знал — в аптечке есть просроченные капли, которые давно пора выбросить.

— Зачем тебе?

— Для эксперимента.

— Странныйе у тебя в последнее время эксперименты, — проворчала мама. — Тебя мало по голове стукнули?

Выверт ее логики меня удивил.

— Вот потому что стукнули, я и пытаюсь сделать так, чтобы больше не прилетало, — пояснил я.

— И для этого тебе нужен лекарственный пузырек? — скептически спросила мама. — Что ты собираешься в него заливать?

— Я собираюсь отрезать от него донышко, — вынужденно пояснил я, а то решит еще, что планирую варить какой-нибудь химикат для разбрызгивания. — Поэтому лучше даже несколько флакончиков.

— Ты порежешься, — уверенно сказала мама.

— Кто-то недавно говорил, что я взрослый, — напомнил я. — А взрослые самостоятельно оценивают риски и принимают решения. Ты уж определись, кем меня считаешь.

Аргумент оказался убедительным, и мама отправилась искать подходящий флакончик. Коробка с лекарствами стояла у нас в ванной. Мама вытащила ее из шкафчика и с тяжелым вздохом начала перебирать, раздумывая, чем можно пожертвовать. Судя по всему, жертвовать она не хотела ничем. Пришлось взять отбор в свои руки и вытащить оттуда пузырек с высохшим йодом и просроченные глазные капли. После чего сбежал с добычей, оставив маму разбирать лекарства, среди которых она наконец нашла и те, что стоит уже выбросить.

У себя я сразу прошелся нужным заклинанием, и пузырьки засияли как новые, лишившись своего содержимого полностью. После чего аккуратно лезвиемотсек оба донышка.

— Ярослав, а промыть? — спросила мама за дверью.

Стучать она не стала, но и не вошла.

— Я отмыл, — отмахнулся я, не очень-то и погрешив против истины: заклинание как раз было отмывающим.

— Ты все измажешь йодом.

Я открыл дверь и вручил ей остатки от пузырьков, чтобы успокоилась. Мама оторопело поглядела на блестящие останки, заглянула в комнату, йода на поверхностях не обнаружила и успокоилась.

— Когда только успел? — проворчала она, прежде чем уйти.

Вопрос был риторическим, поэтому отвечать я не стал, вернулся к донышкам, из которых нужно было сделать зачарованные линзы. Далось это непросто, к концу многочасовой работы я чувствовал себя так, словно меня использовали в пахотных работах. Но зато заготовки получились на славу. Для самих артефактов требовалась ясная голова и точные руки, поэтому я отправился спать. Уже почти засыпая, решил попытаться навестить Полину. Та уже спала и во сне разговаривала с сестрой. Сестра была очень похожа на саму Полину, только старше и, пожалуй, менее симпатичной. Слушать я разговор не стал, сказал сразу:

— Ермолина, еще раз полезешь ко мне целоваться при маме, будешь объясняться с ней сама.

— А без мамы можно? — услышал я, уже выходя из ее сна.

Отвечать на такой провокационный вопрос я, разумеется, не стал.

Глава 21

Утром артефакты доделывать не стал: по самым скромным прикидкам, работы там было на пару часов, да и вариант неудачи никто не отменял. Конечно, можно было прогулять школу, но мне нужно было обдумать основной материал для артефакта и соединение его с линзой. Склонялся я к дереву: материал, конечно, хрупкий и недолговечный, зато хорошо держит заклинания, если его дополнительно магией не накачивать для усиления. А вот если усиливать, то сам артефакт будет живучей, но требовать зарядки чаще. Но мне же нужна времянка, так? Успешность артефакта зависела еще и от вида дерева, и даже от того, насколько оно успело просохнуть, то есть стать мертвым. Размышляя о плюсах и минусах, я добежал до дома Серого.