Падение

— Вот и ладненько, — обрадовался физрук и сразу меня отпустил.

Но обрадовался я рано, потому что на меня тут же налетела Полина и, злобно прошипев: «И что это было?», ущипнула за руку. Щипок был весьма болезненным, в том числе и для моего самолюбия: мог бы уже запомнить, что она непредсказуемая особа и держать щит с ее стороны.

— Ермолина, еще раз так сделаешь — останешься недоучкой. Я тебе учитель или где?

— Учитель, — неохотно согласилась она. — Но тебе никто не дал права лезть в мои сны, понял?

— Ермолина, не ори. Видишь, как на нас смотрят?

На нас действительно поглядывали с любопытством, но Полина на мое замечание не отреагировала.

— Пофиг. Пусть смотрят, если других дел нет.

— Решат, что ты мне сцену ревности закатываешь, — меланхолично заметил я.

— Дурак ты, Ярослав! — вспыхнула она. — Лучше объясни, что это такое было ночью. Только не надо вешать лапшу на уши, что мне приснился кошмар.

— Я — и вдруг кошмар* — оскорбился я.

— Там от тебя только голос был, а лицо и вообще все — совсем другое, — неожиданно ответила она.

Упс, вот это серьезный прокол. Я настолько привык ходить в снохождении в своем виде, что и к Полине пришел на автомате. Айлинг бы сейчас гнусно захихикал и сказал: «Ничему тебя жизнь не учит, мальчик мой», а потом стукнул бы заклинанием поболезненней, таким, чтобы до самых кончиков нервов проняло, и добавил: «Маг должен продумывать все. Не бывает неважных деталей, бывают плохие маги». Но Айлинга тут не было, поэтому я решил сделать хорошую мину при плохой игре.

— Может, это мой идеал? То, к чему я стремлюсь в будущем. Видишь ли, Ермолина, при таком визите в чужое сознание можно принять любой вид.

— Стремись к чему-нибудь другому, — неожиданно ответила она. — Этот идеал уж больно стремный.

— С чего вдруг стремный? — искренне возмутился я.

Илинель, не будь она к ночи помянута, всегда говорила, что я красивый. Хотя ей соврать, конечно, ничего не стоило. Она наверняка говорила то же самое и Дамиану.

— Не знаю, — Полина пожала плечами. — Весь какой-то темный и мутный. Ты симпатичнее. — Она окинула меня каким-то взрослым оценивающим взглядом и добавила: — Но ты так и не ответил, что это было.

— Видишь ли, Ермолина, это один из способов магического общения.

— То есть я тоже могу прийти в твой сон?

— Можешь, — подтвердил я. — Если позволю. И не обязательно в сон. Для общения нужно входить в специальное состояние. То есть ты чувствуешь вызов и отвечаешь или не отвечаешь на него. А то и вообще можешь блокировать нежелательного абонента.

— То есть я могу заблокировать тебя?

— Нет, — расстроил я ее. — Ученик не может заблокировать учителя. Особенность клятвы. Но если тебе не нравится, что я прихожу в твои сны…

— Мне не нравится, — перебила меня Полина.

— То могу не приходить, — оскорбленно сказал я. — Или приходить только в случае крайней нужды.

В некотором роде я ее даже понимал: сны бывают такими, о которых даже рассказывать по доброй воле никому не станешь не то что показывать. У нее, конечно, все было прилично, но кто знает, что я увижу в следующий раз?

— Которую ты будешь определять сам? — скептически уточнила Полина. — Нет уж. Лучше не приходи вообще. Точнее, лучше научи меня этому способу общения, чтобы я могла решать сама, общаться с тобой или нет.

Прозвенел звонок, чем я и воспользовался, не ответив ни да, ни нет на ее просьбу. Практика несложная, но тогда уже Полина будет дергать меня по ерунде или пытаться попасть в чужой сон. В сон ей, конечно, не попасть. Мой. А вот в сон сестры — запросто. И тогда Мальцевы могут узнать, что в чужой сон может забрести посторонний, как к себе домой. И история с Андреем Мальцевым заиграет новыми красками.

Но Полина устроилась опять за моим столом и начала ныть на каждой перемене, поэтому я пообещал показать, но не сегодня, и не завтра, а когда она начнет показывать хорошие устойчивые результаты.

— Пока я таковых не вижу, — отрезал я. — Гоняешь магию, укрепляешь каналы.

Она оскорбленно надулась, но для меня это было только к лучшему: я спокойно открыл тетрадь и принялся рисовать схему артефакта, выписывая формулы с нужными правками. Полина косила туда глазами, но ничего не понимала, поскольку в этот раз я безопасностью не пренебрег и все изображал символами, принятыми в мире, из которого я пришел сюда. Да что там Полина — в моих записях и местный архимаг не разобрался бы. Зато я теперь точно представлял, что и как делать.

Тренировка у физрука получилась длинной, нудной и совершенно ненужной. Создавалось впечатление, что проводил он ее для галочки, чтобы в случае чего отрапортовать директрисе, что для победы сделал все, что мог. Каким-то он не совсем вменяемым стал после нашей победы на соревнованиях. Дернуло же меня ей поспособствовать.