Падение

— Я никогда о тебе не вспомню, клянусь, — она аккуратно повесила рубашку на столбик загона, будто собиралась надеть её снова, и принялась за молнию шорт. — Всё ведь от тебя зависит. Ты ведь можешь всё изменить.

Эйса не верила в то, что говорит. Она готова была нести всё подряд: от признаний в любви до проклятий на его голову, лишь бы проняло. Всё тело пронзала дрожь, ей было холодно, она стояла в одном белье посреди тонкой, продуваемой сквозняком кишки прохода между клетками, в которых колыхалась серая масса свиней. Их голодное верещание наводило ужас, и Эйса поняла, что плачет, наконец, плачет впервые за долгие годы.

— Я ничего не могу изменить. — В его голосе было столько горечи, что Ривера невольно вздрогнула. — Кто угодно, только не я.

Он не хотел этого, он не хотел лишать жизни Эйсу Ривера, красивую девчонку из Синалоа, попавшую в эту мясорубку по воле слепого случая, но он сделает это несмотря ни на что. Вельховен был чертовски прав насчёт него. Безупречный пёс своего хозяина. Она отчего-то вспомнила его татуировку — всегда, сука, верен. Но не ей.

Данэм снял перчатки и взялся за пистолет. Быстрая смерть —единственное, что он мог ей предложить. Когда он прицелился, Эйса закрыла глаза и зашептала молитву Пресвятой Деве Марии, которую бабуля каждый вечер читала над её головой.

Пронзительная трель телефонного звонка показалась ей громче выстрела.

— Ещё нет, — Данэм ответил. Звонивший явно интересовался, успел ли отправить девчонку из картеля Франко на тот свет. — Это тебя.

Эйса открыла глаза и увидела Данэма на расстоянии вытянутой руки; он прислонял телефонную трубку к её уху.

— Мисс Ривера, мне передали, что вы искали меня, — она никогда прежде не слышала этот голос, но была уверена, что знает, чей он. Данные о картеле Франко сгодились, иной причины для очередной отсрочки она не видела. — Я не мудозвон, — Человек рассмеялся, будто её дерзкие слова позабавили его.

 — Я буду ждать вас в «Таити». Оливер отвезёт вас.

Эйса не произнесла в ответ ни звука. Ей показалось, что она снова перестала чувствовать. Словно робот, она надела рубашку, взялась за шорты и протянутую для помощи руку Данэма проигнорировала. Вымазанные в дерьме ступни она без тени отвращения сунула в балетки. Ей было всё равно.

Всю дорогу Данэм не пытался с ней заговорить, лишь после, передавая её в руки чернокожему начальнику охраны, он сказал ей:

— У меня был приказ. Мне очень жаль.

Он сел в машину и стремительно покинул территорию отеля. Эйса проводила взглядом его серебристый седан, пока тот не скрылся за поворотом, и вошла в фойе «Таити» следом за охранником.

*Semper Fidelis (лат.) — «Всегда верен». Девиз Корпуса Морской пехоты США.

16. Человек

Её вели узкими коридорами в служебное крыло отеля, и за широкой спиной начальника охраны она не видела конца пути. Она оглядывалась по сторонам, на автомате отмечая детали обстановки. Отвлекаясь, Эйса приводила взвинченные до предела нервы в относительную норму.

Кабинет начальника технического отдела, кабинет финансового директора, отдел бронирования — череда массивных дверей и золочёных табличек с именами, установленных на едином расстоянии друг от друга создавали ощущение идеального порядка. Эйса ощущала себя куском грязи в этом раю для перфекционистов. «Оливер Данэм, начальник службы безопасности» — Ривера прошла мимо очередной двери. Видимо, это и было его прикрытие в миру.

Когда они оказалась перед широкими распашными дверьми, охранник пропустил её вперёд. Эйса не стала стучать, просто дернув вниз кованую ручку.

Он стоял возле тяжёлой бархатной шторы и смотрел в окно. Когда Ривера вошла и закрыла за собой дверь, он взглянул на неё. У него были седые виски, шрам на щеке и бесцветные глаза. Простой мужчина с военной выправкой и в камуфляжной куртке — Эйса приняла бы его за офицера в чине не ниже полковника, но никак не за того, кем он являлся на самом деле. Он не был похож на главу преступного синдиката, он был похож на того, кто с преступностью борется.

Человек. Тот, кто контролировал весь наркотраффик Штатов, фигура, сумевшая прогнуть непрогибаемого Франко, как до этого Хосе Обрегона, и она — рядовая единица мексиканского картеля — добилась аудиенции с ним. Эйса чувствовала, словно находится на приёме у Папы Римского или Елизаветы II, масштаб этой личности был для неё не меньшим.

— Ты первая, кто искал со мной встречи. Обычно происходит с точностью до наоборот.

Он прошёл мимо неё, скрестив за спиной руки, и, казалось, даже не поморщился от того мерзкого амбре, который наверняка исходил от неё. Человек с любопытством оглядел её с ног до головы, Эйса не издала ни звука, подчиняясь негласным правилам этикета. Она ждала, когда ей дадут слово.

Человек сел за стол, вынул из ящика карту памяти и положил её перед собой.

— Что ты хочешь за это?