Падение

— Шестьдесят восемь, но с его зарплатой, можно на это глаза закрыть. Хотя, ты права, я бы не решилась, не дай Бог умрет в твоей постели от разрыва сердца, а тебе потом с его женой объясняйся! Пошли за тот столик.

Мы устраиваемся в углу кафетерия рядом с большим витражным окном и наслаждаемся купленными напитками.

— Привет, красавицы, — подсаживаясь к нам, улыбается Вова, такой же молодой, но в отличии от меня, подающий большие надежды специалист. — Машунь, ты как всегда прекрасна. В таком платье грех не сходить со мной в кино после работы.

— Конечно, только у мужа отпрошусь, — уже в который раз отшучиваюсь я, искренне веруя, что рано или поздно до него дойдёт, что пора бы прекратить подобные поползновения в мою сторону.

— Это совершенно не обязательно, можешь сказать, что нагрузили работой и ты немного задержишься. Уверяю, ты не пожалеешь.

— Ты через чур настойчив. Я уже не раз говорила, что предпочитаю проводить свое время с Андреем, так что прости, но кино отменяется.

— Ладно, я не гордый, подожду и спрошу еще раз, — вставая из-за нашего стола и махнув рукой напоследок, он торопливо покидает помещения, не забывая подарить мне сальную улыбочку.

— Вот непробиваемый, с первого дня тебе проходу не дает! — возмущается Диана, и я не могу с ней поспорить, потому что она абсолютно права. Еще две недели назад, как только я переступила порог нашего отдела, он поставил перед собой цель расположить меня к себе. — Ничего, на корпоративе увидит твоего красавца и отстанет.

— Андрей не придет, у него на этот день торжество для сотрудников запланировано, сняли небольшое кафе и решили отметить небольшим коллективом.

— А ты? Ты придешь?

— Да, будет неправильно пропускать такое мероприятие, нужно вливаться в ваши ряды, — улыбаюсь девушке и допиваю свой кофе.

На улицах горят сотни огней, гирлянды украшают здания, елки стоят на всех площадях, напоминая, что до Нового года осталось всего лишь шесть дней. Я торопливо семеню на своих каблучках к припаркованному у главного входа автомобилю, стряхиваю снег с меха своего пальто и устраиваюсь в салоне, не забыв крепко поцеловать своего мужчину.

— Я соскучилась! Как прошел день? — пристегиваясь ремнем безопасности, интересуюсь я.

— Отлично, сегодня подписали бумаги, так что мойка у нас в кармане. Думаю, уже летом сможем себе позволить отдых заграницей. Как ты на это смотришь?

— Положительно, обязательно прикуплю себе пару бикини. Домой?

— Нет, заедем сначала к моим, мама ждет нас на ужин, так что наедимся до отвала.

— Эй, это удар по моему самолюбию! Я ведь неплохо тебя кормлю, — шутливо ударяя его кулачком в плечо, возмущенно отзываюсь я.

— С тобой никто не сравниться, но и маму обижать не стоит. Поехали уже.

— Все-таки невестка у нас — красавица! — целуя меня в щеку, выдает Павел Степанович.

— Спасибо, — невольно краснея от его похвалы, разглаживаю складки на своем бежевом строгом платье. — Анна Федоровна, давайте я помогу.

Мы вместе накрываем на стол и весь вечер оживленно обсуждаем свои достижения. Я хвастаюсь тем, что продержалась на своем рабочем месте две недели, Андрей делиться успехом в бизнесе, а Анна Федоровна сетует на молодежь, которая еще только покинула стены школьных классов, а уже рожает в ее отделении.

— Ведь молодые девчонки, молоко на губах не обсохло, а все туда же. Вчера родила одна, шестнадцать лет, сама еще дите!

— И ничего не бояться! А вы все никак нам внука не подарите! — встревает в разговор отец. — Мы поможем на первых порах, и морально и финансово! Чего медлить?

— Пап, как только-так сразу. Это же по щелчку не происходит! — отвечает ему Андрей, уплетая салат.

— Да что там делать то? Или мне вас учить? Много ума не надо, главное стараться и больше практики.

Я чувствую, как румянец разливается по моим щекам, и опускаю взгляд на тарелку, словно курица, лежащая на ней, интересует меня куда больше, чем завязавшийся за столом разговор.

— Или у вас проблемы по этой части? Так у нас мать первоклассный специалист, поможет и в этом!

— Паша, прекращай давай! Дети скоро приезжать перестанут после твоей болтовни! Всему свое время, — вступается Анна Федоровна, накрывая мою ладонь своей. — Все у них еще будет!

Всю дорогу до дома я стараюсь не думать о состоявшемся разговоре, невольно разволновавшись, что в словах Павла Степановича, возможно, есть доля истины. Мы, конечно не работаем над этим день и ночь, но и не пытаемся обезопаситься. Лишь ночью, когда между нашими телами стираются все границы, я напрочь отбрасываю от себя невеселые мысли, позволяя Андрею заставить меня забыться под нежным натиском его беспорядочно блуждающих по моему телу губ.

Мне не комфортно. В этом до неприличия тесном платье цвета бордо, с внушительным вырезом на спине, и на высоченных шпильках я чувствую себя не в своей тарелке. Пожалуй, стоило выбрать наряд поскромнее, забиться куда-нибудь в угол и, выждав пару часов, незаметно покинуть банкет.