Падение Берлина, 1945

Гитлера преследовала навязчивая идея во что бы то ни стало удержать оборону в районе Мазурских озер. Он пришел в ярость, когда узнал, что командующий 4-й армией генерал Хоссбах 24 января сдал краеугольный камень всей обороны в этом районе — крепость Лётцен. Даже Гудериана шокировала эта новость. Но Хоссбах, равно как и его непосредственный начальник, генерал Рейнгардт, были убеждены в необходимости выхода из окружения, чтобы избежать в Кенигсберге нового Сталинграда. Атака немецких войск, которая позволила бы прорваться на запад не только воинским частям, но и беженцам, началась в морозную ночь на 26 января. Внезапность контрнаступления позволила оттеснить назад советскую 48-ю армию. Германские войска почти достигли Эльбинга, который все еще оставался в руках немецкой 2-й армии. Но спустя всего три дня упорных боев части Рокоссовского сумели нанести противнику ответный удар и восстановить положение на месте прорыва. Гитлер снял со своих постов и Рейнгардта, и Хоссбаха, войска которых теперь быстрыми темпами отходили к Фришес-Хаффу. К заливу устремились тысячи беженцев.

Между тем войска 3-го Белорусского фронта полностью блокировали Кенигсберг со стороны суши. Значительные силы немецкой 3-й танковой армии теперь были отрезаны от Земландского полуострова, а следовательно, и от единственного доступного балтийского порта Пиллау. В Кенигсберге оставалось приблизительно двести тысяч мирных жителей. Кормить их было практически нечем. Такое положение дел вынуждало ежедневно до двух тысяч женщин и детей совершать по льду ужасное путешествие к переполненному Пиллау. Сотни отчаявшихся людей решались на переход через советскую линию фронта, надеясь на сомнительное милосердие красноармейцев. Первый пароход из Пиллау, на борту которого находились тысяча восемьсот гражданских лиц и тысяча двести раненых, добрался до рейха без особых проблем[135]. Гауляйтер Кох, обвинив генералов Рейнгардта и Хоссбаха в попытке вырваться из Восточной Пруссии, вскоре сам покинул осажденный район. Перед этим он приказал удерживать Кенигсберг до последнего человека. Побывав в Берлине, Кох возвратился в Пиллау, где развернул непомерно бурную деятельность по организации эвакуации. Однако вскоре он вновь оставил Восточную Пруссию.

Порт Пиллау не был приспособлен для швартовки крупнотоннажных судов, поэтому главным пунктом эвакуации беженцев стала Гдыня (или Готенхафен), расположенная на балтийском побережье немного севернее Данцига. Только 21 января гросс-адмирал Дёниц отдал приказ о начале операции "Ганнибал", которой предусматривалось использование крупнотоннажных судов для перевозок гражданских лиц. 30 января крупнейший лайнер организации "Сила через радость" "Вильгельм Густлов", рассчитанный на две тысячи пассажиров, покинул порт, приняв на борт примерно от шести тысяч шестисот до девяти тысяч человек. Его сопровождал один-единственный военный корабль — торпедный катер. Этой же ночью лайнер был атакован советской подводной лодкой под командованием А.И. Маринеско. Лодка выпустила по "Вильгельму Густлову" три торпеды, каждая из которых достигла цели. Среди изможденных беженцев, находившихся на корабле, возникла паника. Люди, давя друг друга, устремились к спасательным шлюпкам. Но многие лодки разбились о волны либо были опрокинуты самими беженцами, спрыгнувшими за борт и старавшимися забраться в них со всех сторон. Долго в холодной воде никто находиться не мог температура воздуха была минус восемнадцать градусов. Судно пошло ко дну менее чем через час. Погибло, по разным данным, от пяти тысяч трехсот до семи тысяч четырехсот человек. Оставшиеся в живых были спасены кораблями, приведенными к месту трагедии германским тяжелым крейсером "Адмирал Хиппер". Потопление "Вильгельма Густлова" стало самой большой морской катастрофой.

До сих пор российские историки, следуя линии официальной советской историографии, продолжают утверждать, что на борту торпедированного лайнера находилось шесть тысяч гитлеровцев, из которых три тысячи семьсот были подводниками[136]. Но кажется, что наибольшее внимание в России привлекает сегодня не трагедия людей, ставших жертвами советской подводной лодки, а судьба ее капитана Маринеско. Дело в том, что органы НКВД отказали в присвоении ему звания Героя Советского Союза, поскольку он имел сношения с иностранными гражданами. Маринеско едва избежал военного трибунала, за которым последовало бы неизбежное заключение в ГУЛАГ. И лишь в 1990 году, "накануне 45-й годовщины Победы", ему посмертно было присвоено звание Героя.