Падение драконов

На этот раз боглины мчались вперед, не обращая внимания на потери или рельеф. Они с головокружительной скоростью неслись по телам умерших собратьев прямо на выставленные копья брогатских новобранцев. На глазах у Гэвина снова гибли люди и ирки. Его измотанные воины, укрывавшиеся за оборонительными сооружениями, обрушили на врагов град стрел, затем перешли в рукопашную, орудуя мечами и топорами. Одного человека меняли на сотню боглинов, а одного ирка на некоторых участках — на целую тысячу. Во второй раз твари атаковали активнее. В болотах теперь лежало столько трупов, что следующие волны нападающих могли пересекать топи, не замочив ног.

Справа Стражи Моган и золотые медведи потеряли лишь нескольких бойцов, но мех животных свалялся, а гребни демонов поникли от усталости. Вдоль первой линии обороны скопились настолько высокие груды из трупов боглинов, что ее пришлось оставить.

Бесчисленное множество безжизненных тел полностью перекрыло реку.

Армия альянса применяла все возможные тактики, когда-либо описанные в трактатах об искусстве ведения войны: засады, поджоги, рейды, внезапные атаки, разрушительную залповую стрельбу.

Гэвин взглянул на бесконечное множество врагов и силой воли постарался отгородиться от нахлынувшего отчаяния.

— Их миллионы, — вслух произнес он, — а мы убиваем лишь тысячи.

— Тыс-с-сяч-ч-чи с-с-складываютс-с-ся в миллионы. Он нес-с-сет с-с-сокрушительные потери, — грустно улыбнулся Тапио, сверкнув клыками.

Гэвин лишь покачал головой. Боглины все прибывали; они полностью поглотили первую линию обороны и теперь нацелились на вторую, в двухстах шагах выше по склону. Шум не стихал: громкие крики, боевые кличи, душераздирающие вопли раненых, пожираемых боглинами. Монстры с пробитыми панцирями визжали не менее отчаянно, жить им оставалось всего неделю, от силы месяц. В любом случае они были обречены.

Постепенно, как день сменяет ночь или рассеивается утренний туман, атака захлебнулась: один за другим боглины начали медленно отступать. Эшу удалось овладеть их разумом и подчинить волю, но в какой-то миг кровь и плоть победили, разрушив заклинание. Даже таким примитивным тварям хотелось жить.

Ярко голубело небо; повсюду смердело кровью боглинов.

Монстры отступили во второй раз.

— Слава святому Михаилу, — произнес Гэвин, окинув взглядом поле брани в девять миль шириной. Его воины выстояли.

Далеко на западе взмыла ввысь едва различимая в пелене тумана тень.

— А вот и он с-с-сам. Помолитес-с-сь с-с-своим богам или кому там еще, друз-з-зья, — ухмыльнулся Тапио. — Мы раз-з-зоз-з-злили его.

Со времен битвы при Гилсоновой дыре, когда красно-черный дракон парил над полем брани, Эш не участвовал в сражениях лично. Подчиненные его воле существа, в основном боглины, вооруженные лишь собственными когтями, отчаянно бросались в атаку, а он сам оставался в тени. Однако два дня назад Эш призвал из глубоких северных топей упырей, троллей и хейстенохов, придержав виверн и ирков в резерве.

Они находились настолько далеко на западе, что их местоположение нельзя было определить даже с помощью заклинания поиска или разведки. Этих существ великий дракон держал про запас.

Черная тень приближалась.

Гэвин вздохнул. Того и гляди начнется настоящая битва. А его армия настолько обессилела, что, едва боглины отступили, брогатские рыцари рухнули на колени, будто монахи, ставшие свидетелями чуда.

ДОЛИНА ДАЙКСДЕЙЛ — ЭШ

Эш с досадой посмотрел на своих врагов. Приняв этот облик, черный дракон постоянно чувствовал раздражение и усталость.

К слову, последней в эфире совсем не ощущалось.

— Глупые дети, — пророкотал он.

Он обрушил практически безграничную хитиновую мощь на оборонительную линию врагов в надежде, что среди них найдется хотя бы одна светлая голова, которая поймет его послание и уговорит остальных сдаться или скрыться в близлежащих лесах. Время неумолимо бежало вперед, звезды продолжали движение, и он рисковал опоздать. На морских «союзников» приходилось тратить массу времени, сил и воли, но они были ему нужны, чтобы сдерживать его соперников в Древней земле.

Из-за этого в Новой земле Эш воевал в одиночку, конечно, если не считать его главного противника — другого дракона, возглавившего более мелких существ. Поскольку никто из его так называемых врагов, возможно, за исключением старого ирка Тапио, даже не представлял, какая игра ведется и насколько велика награда, Эша немало раздражало, что они вообще посмели противостоять ему.

«Это все Лот, — рассуждал про себя черный дракон. — Он использует их, как я — боглинов. Глупый мальчишка. Он слишком поздно вступил в игру, а его союзнички — чересчур своевольные и независимые. Мне нужно разделаться с ним, да побыстрее».

Однажды Эш решил не заключать ни с кем союзов, лишь подчинять. Такой подход существенно экономил время и не требовал разъяснений. Даже Шип…

На мгновение могущественный дракон позволил себе заскучать по Шипу. Чародей предал его, возжелав слишком много силы. Как и Орли.