Падение Флавиев

– На вот. – и грек кинул Флавию свой меч. – Подарок.

– За что?

– Пятое октября сегодня. Тебе же семнадцать исполнилось. Да и память о Тите снова будет при тебе.

– Туллий? Ты день рождения сегодня? – поразилась Опойя. – Ой, прости, у тебя день рождения? Почему не сказал раньше?

– Мы никогда не отмечали мой день рождения.

– Почему? А зря, надо праздновать именно в день рождения, ведь настоящих праздников так мало в нашей жизни. – сказал Меланкомос.

– Благодарю! Откуда знаешь про день рождения?

– Тит рассказывал. А я вечно все запоминаю сразу и надолго.

– И про родителей рассказывал?

– В двух словах, откуда они и кто.

– А где именно похоронены?

– Он сказал, где искать могилу твоей матери. Но я могу не сориентироваться в той местности. Лучше найти тех, кто хоронил, епископа, например.

– Да, так и сделаю.

– А что Тит рассказывал про твою мать?

– Ничего. Когда я спрашивал, он говорил, что еще не время. Что она умерла при родах в Антиохии Сирийской. А-а-а… точно… как я раньше не догадался, мой день рождения – это ее день смерти. Вот почему в этот день не до праздника.

– Тогда понятно. Так, значит, ты сириец. – усмехнулся грек.

– Я римлянин. – сурово ответил Туллий.

– Твоя мать иудейка, а у иудеев действует закон, считать национальность по материнской крови. Значит, ты вообще законный иудей.

– Но она христианка, да и мой отец испанец.

– Не важно. Хотя, в Испании ты будешь считаться по отцу испанцем. А христиане – это не нация, а религиозная секта.

– Почему ты не христианин, как твой брат?

– Я не верю в богов, абсолютно ни в каких. Мою родину, Грецию, боги оставили, и мы были покорены римскими варварами. Ведь это у нас римляне украли культуру и историю, и стали выдавать ее за свою. А сейчас чуть ли не говорят, что это Рим дал культуру Греции, что это Рим центром цивилизации всегда был. Впрочем, не зря я люблю помалкивать, а то как понесет, то потом не остановлюсь.

– Ты это и Титу говорил?

– Да, все, кроме римлян-варваров.

– Хаха, и что он?

– Смеялся, но соглашался. Говорил, что римляне и греки дополняют друг друга. Часто читал мне стихи на греческом.

– Это верно.

– Надо бы вина нам хлебнуть. Праздник все же.

Еще месяц понадобился, чтобы добраться до Ахайи, полностью пересекая Ионическое море. Рядом находился остров Крит. За это время судно дважды попадало в шторм и сбивалось с пути, уходя от цели. Зайдя в гавань города Корона, капитан собрался пополнить запасы провизии. Меланкомос прямо расцвел, когда его нога коснулась греческой земли.

– О-о-о да! – протянул грек и развел руки. – Вот он запах свободы и культуры.

– Что за странное название такое, Ахайя?

– Почему странное? Это же самый юг Греции. Название получила от живших здесь ахейцев еще двенадцать столетий назад. Наряду с ионийцами, дорийцами и эолийцами они являлись одним из основных греческих племен, при этом наиболее древними. После победы над Македонией римляне подразумевают под Ахайей всю Грецию, как часть македонской провинции; а сто десять лет назад она стала сенатской провинцией с центром в Коринфе. При Нероне, греки получили освобождение от налогов. Поэтому, когда решим проблему с Домицианом, я вернусь на родину умирать.

Лишь полдня они пробыли там и отправились дальше в плавание, огибая остров Крит, родину самого Зевса, отца всех богов, который, согласно легенде, именно здесь и родился в одной из пещер.

Через месяц плавания капитан резко изменился. Он стал агрессивным и вечно с оскалом. Первая странность была в том, что он поменял название онерарии, вывесив на корме табличку с надписью: «Месть Плутона». Затем поснимал все признаки Римской Империи, флаг (красное полотно с золотистыми венками с надписью SPQR). А также каждый день на палубе он вглядывался в даль.

В очередной день все на судне услышали звон колокола. Папа влетел в каюту и обратился к Меланкомосу:

– Нужна помощь, пираты!

Туллий также поспешил за греком. К онерарии приближалось одно пиратское судно. Все матросы собрались на палубе, вооруженные до зубов. Капитан приказал вывесить флаг, и к удивлению Флавия, это не был флаг империи, а пиратский черный флаг. Заметив его, пиратское судно решило развернуться и уплыть чем подальше от непонятно кого, но Папа уже вошел в раж:

– Догнать, словить и истребить!

Рабы еще сильнее стали грести веслами, к тому же начал усиливаться ветер, что естественно, облегчало преследование.

– А кто из нас пираты? – поинтересовался Туллий у грека.

– Не знаю, но кажется, теперь ясно, в чем заключается веселье и авантюры у нашего капитана.

Онерария догнала пиратское судно и, использовав корвус[70], матросы ринулись на борт врага. Завязался бой. Пираты даже не думали сдаваться и сражались довольно умело. Сам Папа с криками бегал по вражескому судну, легко разбираясь со своими врагами. Сказывались его навыки бывшего гладиатора. Меланкомос сам не пошел драться и Флавия не пустил:

– Будет еще шанс.

– Но это идеальное время проверить себя в бою, проверить все то, чему я уже научился.

– Не стоит, еще опыта нет. Можешь пропустить удар со спины и что тогда?

– Так и будем стоять и смотреть?

– Да, это не наш бой.