Падение империи

— Государь… Аталарих, друг мой, не заставляй меня говорить, — прошептала Камилла. Взгляд ее прекрасных глаз высказал то, что девственная робость еще пыталась скрыть…

Аталарих все понял… Сложив руки, как на молитву, он поднял к небу свои синие глаза, сияющие мягким светом первых появившихся звезд.

— Боже, благодарю тебя за эти минуты, — произнес он от всей души. — Камилла… жизнь моя, мне кажется, что мы мчимся с тобой прямо к острову блаженства… Будь благословенна ты за эти минуты…

Порыв ветра двинул лодку вперед, но Аталарих выпустил весла… Он глядел в дивные, полные неги глаза своей возлюбленной и позабыл все на свете…

Внезапный толчок пробудил его от блаженного оцепенения.

Лодку сильно качнуло.

— Боже мой, что случилось? — спросила Камилла, схватившись за скамейку, чтобы не упасть, и сейчас же в ужасе вскрикнула. — Аталарих, лодка течет… Посмотри, как вода проходит через днище…

Белей своей белой туники Аталарих бросился к Камилле. При этом движении взгляд его упал на высокие скалы, известные под названием «Иглы Амфитриды». Они были окружены подводными камнями, вселяющими ужас в рыбаков, — и теперь их лодку швырнуло от удара об один из них.

— Боже мой, мы наткнулись на иглу Амфитриды, — прошептал король в отчаянии. — Лодка течет, а мы… мы погибли, Камилла!..

С ужасом схватился Аталарих за голову.

В эту минуту до них долетели крики собравшихся на берегу людей, заметивших и понявших отчаянное положение монарха.

Камилла схватила Аталариха за руку.

— Не отчаивайся, друг мой… С берега поспешат нам на помощь.

— Слишком поздно… — простонал Аталарих. — Наша лодка наполнится водой очень быстро. Пока с берега доберутся до нас, мы успеем погибнуть… И я сам… Я сам погубил тебя, Камилла… — отчаянным воплем вырвались эти слова из груди юноши. — Я готов отдать десяток жизней за одну твою улыбку, и я буду виноват в твоей смерти… Камилла, прости меня…

— Смерть?.. — повторила Камилла побледневшими губами. — Аталарих, государь… друг мой, спаси меня… Я не хочу умирать. Умереть в шестнадцать лет и… теперь… Теперь, когда я знаю, что ты меня любишь… О, Боже… — в порыве отчаяния вскрикнула она. — Дай мне жизни… Умереть теперь было бы слишком жестоко. Неужели нет спасения, Аталарих?

Юноша безумно озирался. Перед ними со дна моря выходили две отвесные скалы, действительно, напоминающие иглы. Так гладки их бока, так узки их конусообразные вершины, что искать на них спасения было бы тщетно.

«Вычерпывать воду, — мелькнуло в голове Аталариха. — Увы, сейчас и это станет бесполезным»…

Сильный удар об один из подводных камней вырвал половину доски из днища лодочки, и вода стремительно ворвалась в широкую щель. Справиться с ней было бы невозможно и насосу. У них же не было даже простого ведра.

— Я погубил тебя, Камилла… Я один, — обезумев от горя, повторял Аталарих. — Я загляделся в твои дивные очи… и позабыл об опасности и… вот теперь смерть, Камилла… Камилла…

Но внезапно он почувствовал, как две мягкие теплые ручки обвились вокруг его шеи, как нежные теплые пальчики отнимают его руки от искаженного мукой лица.

Аталарих поднял голову и вторично позабыл все на свете. Камилла глядела ему в глаза, прекрасная, бледная и лучезарная, как богиня весны.

— Аталарих, — прошептала она. — Не плачь и не бойся… Я испугалась только в первую минуту, но теперь я уже не боюсь смерти… Умереть с тобой вместе… лучшего и большего счастья быть не может… Я благодарю Бога за то, что он подарил мне это счастье… Теперь я могу не стыдясь открыть всю мою душу, Аталарих… Ведь я люблю тебя, люблю безумно, страстно и… давно… О, как давно. Теперь мне кажется, что я всегда любила тебя. С первого взгляда… С тех пор, как мы встретились детьми… Обними же меня, мой возлюбленный. Дай мне прижаться к твоей груди и изведать блаженство целой жизни в последнем прощальном поцелуе… И тогда я умру, благословляя тебя, мой государь, мой повелитель, мое… блаженство…

В страстном порыве прильнули розовые губки девушки к похолодевшим губам юноши…

Это была минута безумного счастья, минута неописуемого блаженства. Одна из тех минут, за которые не жаль заплатить жизнью.

Аталарих позабыл все на свете. Он был счастлив, не замечая, как вода подымалась, затопляя лодку, не думая о неминуемой смерти. Он был счастлив, переживая минуты неземного наслаждения.

А лодка все наполнялась… Еще минута и утлые доски под ногами влюбленных заколыхались, но счастливцы, замершие в поцелуе, не поняли, не почувствовали даже грозного предвестника погружения…

Между тем на берегу крики ужаса становились громче. Со всех сторон сбегались придворные, дружинники, рабы и вольноотпущенные. С высоких террас дворца, так же как из храма Венеры, ясно видно было отчаянное положение короля, и скоро роковая весть достигла покоев Амаласунты. Гибель молодых людей была так очевидна, что никто не подумал бросится в лодку и поспешить им на помощь. Слишком ясно было, что никакая сила земная уже не успеет опередить или остановить воду, заполняющую лодку короля.