Падение (ЛП)

Это гребаная свалка. Порванные сетки от мух, посуда в раковине, зловоние немытых тел и одежды, просачивающееся через каждую комнату в доме.

Сам дом не так уж плох, маленький дворик с бельевой веревкой, погребенной между гниющими мешками с мусором и сорняками по колено, приличных размеров кухня. Я думаю, в этом разница между людьми, которые упорно трудятся, чтобы заработать то, что у них есть, как в случае со Скарлет, и людьми, которым просто наплевать.

И вот так я снова злюсь.

Вот сидит этот жирный кусок дерьма, у которого, я знаю, где-то в доме припрятана куча наличных, живет в таком месте в три раза большем, чем квартира Скарлет, и обращается со своим домом, как с дерьмом. Счастлив жить в собственной грязи, в то время как она упорно трудится каждый проклятый день, чтобы сохранить свой крошечный кусочек жизни.

Моя челюсть напрягается, и мне приходится постукивать ногой, чтобы снять напряжение, прежде чем я уложу этого парня на его собственной кухне.

Райан тихо, спокойно разговаривает с парнем.

Лоран перевозит наркотики в Лас-Вегас и обратно для Райана — своего рода реабилитационный центр. Райан платит человеку за его услуги, Лоран занимается всей уличной ерундой. Все просто.

— С чего ты взял, что я не узнаю? — спрашивает Райан.

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Не лги мне.

Он начинает потеть.

— Зачем мне красть у тебя?

— О, я не знаю, может быть, ты украл у меня, потому что кто-то попросил тебя.

Он сглатывает.

— Кто? Я работаю на тебя!

Райан устало вздыхает.

— Маленькая птичка нашептала мне, что ты пиздишь мои наркотики, чтобы продать их Маркусу МакФанни.

Лицо парня бледнеет.

— Нет.

— Да. Ты разбавляешь премиальный продукт, чтобы продать его Маркусу за меньшую часть прибыли.

Я молчу на протяжении всего разговора, но руки сжимают край кухонной тумбы так сильно, что я уверен, сейчас что-нибудь сломаю.

— Я никогда не…

— Слушай. Лоран. Пожалуйста, не лги. Если ты соврешь, мне придется попросить Джастина сделать тебе больно, а ты этого не хочешь.

Лоран поднимает глаза. Я собираю каждую унцию сдержанности, которая есть в моем теле, и стреляю в него улыбкой, даже подмигиваю. Он плюет к моим ногам, мотая головой.

Райан хватает парня за рубашку, возвращая его внимание к себе.

— Не делай этого.

Парень делает недоверчивое лицо.

— Или что? Твоя подружка меня ударит?

Опустившись на уровень глаз, Райан притягивает Лорана ближе.

— Не думаю, что ты понимаешь. Я твое последнее предупреждение. Следующего раза не будет. Следующей недели не будет. Завтра не наступит. Я уйду с тем, что ты мне должен.

— А если у меня нет денег?

Райан только улыбается, как весь пропитанный сахаром яд.

— Поэтому Джастин здесь.

— Послушай, я сказал твоему отцу, что отдам деньги на следующей неделе.

— Это было две недели назад.

— Я могу их достать, — уверенно говорит он. — Клянусь, я получу их в эти выходные.

— Пойди проверь, пожалуйста, — спрашивает Райан, и без лишних слов Райли отправляется на поиски денег, которые такие парни всегда прячут.

Через несколько минут он возвращается с пригоршней хрустящих стодолларовых купюр.

— Ты…

Рука Райана так сильно бьет лицо Лорана, что тот падает прямо на пол. Когда Райан встает, я подхожу, чтобы поднять парня обратно на стул.

— Сколько там?

Райли взвешивает стопку в руке.

— Может быть, пять.

— Пять? — Райан качает головой. — Лоран, это половина того, что ты мне должен.

— Я собирался отдать их тебе, клянусь!

Райан на мгновение замолкает, снова рассматривая свой первозданный темно-синий костюм.

— Вот что я тебе скажу, — наконец произносит он. — Скажи мне, что Маркус сделал со своей танцовщицей, и я оставлю тебе пальцы.

— Какая ещё танцовщица?! — он кричит. — Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Джастин.

Я хватаю Лорана за руку, а Райли прижимает его к сиденью. Лоран извивается, пытаясь вырвать свою руку из моей, но я слишком силен. Я расправляю его руку, широко растопырив пальцы.

Он борется с Райли, пока я поднимаю грязный кухонный нож, лежащий на столе.

Я не быстр и не точен, и его крики отскакивают от стен, кровь капает на край стола.

Мои руки не дрожат, ладони не потеют, фокус не колеблется — я холоден как лед. Пустой.

— Хорошо, — выдыхает он, прижимая окровавленную руку к груди. Место, где был его мизинец, теперь окровавленный, грязный обрубок. — Маркус приказал мне высадить ее у красных скал. Рядом с шоссе, за поворотом на I95.

— Нарисуй мне карту, — говорит Райан, доставая из кармана очки. — Или… — он смотрит на окровавленную руку Лорана. — Может быть, будет лучше, если ты покажешь нам.

Через пятнадцать минут у нас есть карта, пять тысяч и еще одна остановка, прежде чем мы вернемся в мотель.

— Думаешь, он отдаст остальное? — спрашиваю я, вытирая костяшки пальцев платком, который дал мне Райан.

Райан усмехается.

— Абсолютно. Иногда, Джастин, хорошее избиение способствует личностному росту.