Падение, огонь и покаяние

Азариэль, сейчас и здесь, отпустил всю злобу, всю ненависть, которая душила его сердце терновыми цепями, терзая душу. Теперь он остался один в безумной игре, или мудрой воле высших сил. Партия окончена – зло потерпело крах, растаяв вместе с пеленой злобы альтмера, и он молвит слова прощания:

– Прощай, брат.

Азариэль и сбросил тяжесть лет, но радости от этого не ощутил. Он готов рухнуть от усталости и нахлынувших эмоций рядом с телом Люция, но не может этого сделать. Переводя внимание назад, он видит, что врагов слишком много. Четверо братьев-рыцарей лежат мёртвые, пали под напором даэдрических мечей, остальные же медленно отходят к нему под натиском клинков, когтей и клыков. Вопящая орда сотнями перекошенных морд и смертельным лап напирает на усталый ураган катан, который кропит тёмной кровью скалистую местность.

Меч Верховного Магистра поднялся к лицу Азариэля, высший эльф смирился со смертью, приготовился пасть в битве, забытым героем. Он выполнил долг, значит можно и обрести вечный покой.

– Отдай посох! – прокричал Турий и тут же получил магическое оружие, мгновенно подняв его к небу и под облаками что-то со страшным громом сверкнуло, брюхо небес запылало, окрасилось в ужасающие пламенно-огненные цвета.

– Что ты делаешь!? – спросил Азариэль

– Я отправлю этот остров на дно!

Тут же, словно в ответ на слова мага небеса скинули огромный шар, похожий на комету. Его соприкосновение с землёй обозначил ужасающий взрыв где-то посредине восточного острова, который расколол породу и раскидал рой врагов. Спустя секунду дождь из таких комет пал на остров, и земля задрожала, истошно завопила и взметнулась салютом в небеса, чтобы потом погрузиться на морское дно. Грохот от падений мог заглушить только пронзительный рёв и крик врагов. Гнев небес готов стереть с лика земли этот кусок суши и Азариэль в этом не сомневается.

– Отступаем! – крикнул маг и открыл портал – святящееся кольцо искр, которое ведёт прочь отсюда.

Азариэль усталым бегом направился к нему и как только приблизился к нему позади раздался страшный взрыв, и волна силы швырнула его вперёд в закрывающеюся дыру в пространстве на встречу тьме.

Глава 32. Новый смысл

Двести восемьдесят четвёртый год. Лейавин. Местный постоялый двор.

Стоит тихая и спокойная погода, продиктованная скорым наступлением совсем небольших похолоданий. На ночном полотне раскинулись сотни, если не тысячи мерцающих звёзд, рассыпавшись по сумрачному небосводу, словно бриллианты по чёрной тканевой материи. Однако такая красота никого не сможет привлечь, ибо сегодня столь знаменательный день, что никто не будет рассматривать небо.

Сегодня центром всей жизни стали не прекрасные окрестности города, не городской храм и даже не замок графа. В этот день, в эпоху третий эры император Тамриэля начал вторжение в Акавир, о чём по всему Сиродилу был дан радостный звон колоколов храмов, где священники возносили молитвы за победу имперских войск. Не так давно пал последний барьер перед мировым господством Империи Септимов –Эсрониэта и военный дальневосточный имперский флот устремился далеко на заокраинный восток, неся храбрых воинов в новый свет для его покорения. И центром вселенной, по крайней мере, в Сиродиле, стали трактиры и таверны, где люди праздновали столь славное начало нового завоевательного похода.

Этот постоялый двор не стал исключением. Хоть он и не был элитным заведением, или богатым постоялым двором, что в Имперском Городе, но по местным меркам он являлся чуть ли, не центром жизни и главным разносчиков свежих новостей в окрестностях, ибо через него проходили все слухи: от новой возможной любовницы графа до обсуждения последних политических свершений.

Вокруг множества посетителей стоят крепкие, но местами пропитанные влагой, жутко скрипучие и подгнившие деревянные полы под ногами, белые глиняные стены, повидавшие не один десяток пьяных драк и старые окна, через которые открывались прекрасные виды на город. Это самый обычный постоялый двор, выдержанный в стандартном стиле таврен Сиродила.

Неугомонные веселье и шум с перебором стояли на постоялом дворе, наполнив его старым духом пьянчужного романтизма. Кто–то во всю, на надрыв гортани горланил старые песни, самые молодые соревновались в том, кто больше выпьет или лучше девушку подцепит, а кто поумнее и под изрядным градусом сидели и обсуждали ситуацию вокруг Акавира, переходя в пьяные говоры и политике. Ну а самые азартные забавлялись самыми различными играми, ставя на кон последние септимы. В постоялом дворе, помимо восторженных голосов ветром разносился запах свежей выпечки, жареного мяса и бражной выпивки, только разогревавшие аппетит и алкожажду посетителей.

Без сомнения, все в таверне столь ликующе отмечали отправку легионов на Акавир. Император начал колонизацию другого материка и сегодня из крупных портов восточного Тамриэля отправиться первые корабли навстречу вящей славе и величию Империи. Так задумывалось.