Падение Прайма. Голоса мертвых

Корсо не стал торчать в дверях и сразу направился по широкому проходу между стеллажей к центральной серебристой колонне. Внутри нее — он знал — скрывалась винтовая лестница, ведущая наверх. Не успел он сделать и пары шагов, как навстречу, из полутьмы, выдвинулись две фигуры. Ну, еще бы. Охрана. Один — приземистый шар, лысый, с перекошенной мордой и огромными распухшими губами, в грязном военном скафандре Рави без шлема. Этого Флин знал. Погоняло у него было Жаба, по совершенно очевидным причинам. Один из мелких подручных Варрана. Второй — тощий, с копной белых волос, в черной осмотической маске. Глаза узкие, прищуренные, взгляд острый. Опасный тип. Его Корсо не видал.

Ничуть не смущаясь, он сделал пару шагов навстречу охране и остановился, когда Жаба предупреждающе поднял руку с тусклым металлическим бруском. Флин без лишних слов стащил перчатку и приложил палец к анализатору генома. Микроскопический кусочек кожи подтвердил его личность, и Жаба, поджав свои толстые губы, чуть отступил в сторону.

Флин протиснулся между охранников — тощий черт и не подумал стронуться с места — и уверенно продолжил свой путь, всем своим видом показывая, что ему не впервой тут бывать и вообще калач он тертый и вообще деловой пацан.

Узкая дверь в колоне была открыта и, поднявшись на первые ступеньки винтовой лестницы, Корсо медленно выдохнул. Проклятые параноики. Нет, теоретически, кто-то мог перехватить его приглашение, нацепить маску или трехмерную модель лица Корсо Флина и попытаться проникнуть к Варрану. Что бы убить его? На такое пойдет только психопат отморозок. Или какой-то профессиональный киллер. Нет, ну это не исключено, но чтобы бояться такого нужно быть конченым параноиком. Или очень богатым и влиятельным человеком на планете, набитой жуликами, ворами, сумасшедшими отморозками и профессиональными киллерами.

Дверь на втором этаже чуть помедлила, прежде чем открыться. Корсо отметил, что это удобно — в случае нападения этот узкий и единственный ход наверх оборонять очень легко. Хотя он бы, в случае крайней необходимости, просто пальнул бы по второму этажу из переносного ракетного комплекса. Впрочем, у старой параноидальной жабы небось есть и встроенная система перехвата ракет.

За дверью скрывалась огромная площадка, напоминавшая диспетчерский зал. Едва шагнув на нее, Корсо убедился, что тут все по-прежнему. Окна идут по всему периметру, зал напоминает аквариум. Но не все стекла прозрачные, большинство затемнены — кроме парочки обзорных. В центре зала лабиринт из столов, шкафов, пультов управления, старых сейфов и мебели. Хаотичное нагромождение барахла, то ли лавка старьевщика, то ли берлога коллекционера. Корсо сразу двинулся к центру — там стоял круглый диван с высоченной мягкой спинкой. Внутри этого мягкого круга стоял стол, заваленный разнообразным хламом. Тут были и старые коммы, и платежные чипы, и коробки для переноса товаров, и ручные блокираторы и куски каких-то приборов. Это был не простой стол, это — личный открытый кабинет Варрана.

В зале было довольно людно. В дальнем углу, у затемненного окна, парочка охламонов что-то раскуривала, по залу шлялись несколько человек в цветастых лохмотьях, медленно скользя взглядом по барахлу на столах, будто что-то выискивая. В другом углу, за высокими пультами со светящимися экранами сидели еще трое — то ли ломали местную сеть, то ли отслеживали передвижения информации в какой-то складской системе.

Корсо старался не пялиться по сторонам. Он нацепил уверенную ухмылочку и двигался точно к багровому дивану, явившемуся из ночных кошмаров какого-то дизайнера. Но он не мог не заметить, что все ребята в зале из старой школы. Одеты черте как, карманы топорщатся от пушек, у кого-то кобура демонстративно прицеплена к бедру. Суровые каменные рожи, огромные кулаки, даже у тех, кто сидит за экранами. Это тебе не центральные системы, где серьезные парни выглядят как богатые юристы в дорогих костюмах. Да, это окраина, вольные места, фронтир.

Варран Дар, сидевший на своем любимом диване чудовищной расцветки, ничуть не изменился. Когда молодой контрабандист подошел ближе, старый разбойник расплылся в ехидной усмешке.

Больше всего он походил на пивной бочонок, затянутый в старую армейскую куртку с камуфляжем. Из грубого ворота торчала огромная голова, уже лысая, как колено. Лицо бороздили глубокие морщины, веки набрякли, второй подбородок свешивался на грудь. Но глаза старика были все еще невинно-голубыми, широко распахнутыми и очень внимательными. Считать их обладателя тупым громилой — самая чудовищная ошибка, какую только можно совершить на этой планете.

— Юный Флин, — протянул толстяк, растягивая бесцветные губы в широкой ухмылке. — Все еще жив, и, видно, процветаешь?

— Мое почтение, Варран, — серьезно отозвался Корсо, останавливаясь у стола. — Дела идут и жизнь легка.