Падение Света

— Но наказание не окончилось, хотя сделка обещала помилование. Скорее наказание усилилось, ведь они обречены носить мечи вместо молотков и кирок.

Галар Барес кивнул.

Она снова смотрела на Датенара. — Так кто вы?

— Вон тот — Празек, сир. Мы не совсем взаимозаменяемы, хотя могло казаться…

— Верно, — кивнул Празек. — Я менее склонен к хитроумию.

— Но более к мостостоянию.

Празек продолжил: — Вы спросили о готовности солдат, сир? — Он поскреб под бородой, задумался и сказал: — Готовность — интересное понятие. К чему именно они готовы? К пререканиям? Наверняка. К измене? Возможно. К проявлению мужества? В некотором роде. К битве? О, склонен думать, да.

Она всматривалась в него. — Хитроумность, говорите?

— Я хотел…

— Понимаю, — бросила она. — Ваше мнение, Датенар?

— Дилеммы глядят на нас со всех сторон, командир. Офицеры отобраны из наименее отъявленных, но и в них обнаружено множество пороков. Выжившие солдаты старого легиона колеблются меж ужасом и стыдом. Клинки отвергают носителей, не участвуя в дуэлях, так что остаются кулаки и банальные ножи. Доспехи воют, если ночью в них заберется мышь. Но рекруты ходят в ногу и поворачиваются разом, и смыкают щиты, а когда мы говорим о близкой битве, да, что-то блестит в глазах.

— Дисциплина?

— Низкая.

— Преданность стоящему рядом?

— Это вряд ли.

— Но зато, — вмешался Празек, — они будут вызывать страх в рядах неприятеля.

— Об этом позаботится хастово железо.

— Верно, сир. Но скорее — очевидная неспособность офицеров сдерживать солдат.

— Значит, вы двое провалились.

— Похоже, сир. Выгоните нас? Понизите? Пошлете в рядовые, раздавите каблуком?

— О, это вам понравилось бы, да?

Празек улыбнулся.

Торас Редоне чуть помедлила. — За мной оба, пройдем сквозь строй. Поговорим в командном шатре, где я выпью, а вы в своей сбивчивой манере расскажете, как намерены все исправить.

— Сир? — удивился Датенар. — Командование Легионом Хастов целиком легло на вас. Доведите приказы, мы выполним все, что велено.

— Доводка планов, в этом мы мастаки.

Торас Редоне фыркнула: — Я командую солдатам, не дикарями. Галар Барес, нужно было внять вашим предупреждениям. Он нас ждут похода на помощь Матери Тьме? Бездна подлая, вижу хорька в кроличьей норе.

— Возможно, — ввернул Датенар, — во второстепенной роли…

Она глянула на него, но лицо офицера осталось спокойным и непроницаемым.

— Нет. Как ни старайтесь, меня не рассмешить.

— Так точно, сир.

Празек взмахнул рукой. — Командир, не будете ли так любезны начать смотр?

* * *

Варез застыл во главе своей роты. Уголком глаза следил за долгим разговором командующей и троих капитанов. Если представление имело целью испытать стойкость недавно обретенной дисциплины, толку выходило немного — здесь не тот сорт солдат, что шатаются под упорным, ледяным давлением начальственных взоров. Скорее им отвечали дерзкие взгляды преступников, негодяев и убийц, бросавших вызов тем, кто вознамерился командовать.

Наконец Торас Редоне пошла осматривать шеренги. Там, где она проходила, хастово железо топорщилось, заходясь заунывными стонами. Иные в передних рядах шатались от силы звука. Другие ухмылялись, с новым интересом разглядывая командующую.

Она терпела эту наглость, контролируя каждый шаг с умением давней пьяницы.

Шаг за шагом размеренно довели ее к Варезу. Она встала к нему лицом. — Ах, вот так так.

Он поглядел прямо в глаза. — Сир?

— Что-то хотите сказать?

— Да, сир.

— Выкладывайте.

— Рад возвращению, сир.

Странно, но эти слова ее взволновали. Ответ прозвучал не сразу. — Это относится и на ваш счет, Варез?

— Я не меняюсь, сир.

— Ну, — отвечала она, — кажется, у нас есть нечто общее.

Она прошла дальше, оставив Вареза перед строем. Меч дрожал в ножнах у бедра, словно высмеивая его трусость. Сзади кто-то неразборчиво забормотал, вызвав всеобщий смех, но рычание Ребла быстро заставило солдат замолчать.

«Сам теперь вижу, Торас Редоне. Наверное, вы правы. Я успел унюхать свежий алкоголь в дыхании, разглядеть лицо высохшее и полное обреченной решимости. Видит Бездна, брак с Калатом Хастейном должен быть кошмаром, если довел вас до такого состояния.

Иногда не действовать — самый худший акт трусости. Безопасная нора, осыпающиеся стены, влажная утроба того, что есть. Галар, она вполне подходит, чтобы вести нас к гибели. Ты уже понял?»

* * *

По завершению смотра солдат распустили. Фарор Хенд вместе с прочими офицерами собрались в командном шатре. Торас Редоне предложили поношенное, но мягкое кресло, в коем она утонула, лелея кувшин вина.