Падение Света

— Потому что не знаете, куда смотреть. Мы не складываем пирамидок, ибо грабители — Тисте их разрушают. Теперь мы освящаем землю мочой и кровью. Разбитыми костями. Убивая всех осквернителей.

К'рул вздохнул и оглянулся на Скиллена. — Кажется, нам все-таки придется лететь.

— Нет. Я же сказал, что утомился. Не хочу того, но придется убить этих тварей. Спроси женщину: что случилось в дальнем селении? Там Азатенай. Я ощущаю. Похоже, Джеларканы чествуют давнего покровителя.

— Лишь ты готов назвать скорбь чествованием. — К'рул поглядел на женщину. — Мы со спутником сожалеем о нарушении. Мы лишь ищем берега Витра. Но если на вашей стоянке гостит Фарандер Тараг, мы хотели бы приветствовать родича.

Женщина скривилась: — Фарандер Тараг разорвал связи с Азатенаями. Разделившись в бесконечности, они приняли вольность и соединились с нами в торжестве зверя. Они не станут приветствовать вас. Убирайтесь вон.

К'рул удивленно крякнул. — Ритуал Д» айверса? Фарандер поистине далеко зашел.

Скиллен Дро лязгнул зубастыми челюстями, выражая, кажется, негодование. — Фарандер Тараг всегда был самовлюбленным. Я не удивлен, К'рул, и ты не удивляйся. Кто стерпел бы общество Фарандера, если не Фарандер? О, и этих тупоголовых тварей. Воля мало что значит для существ, способных мысленно заглянуть за горизонт. Джелеки же одичали, определив свою судьбу.

К'рул вздохнул и ответил женщине: — Отлично. Увы, мой спутник слишком устал для полета, и мы можем лишь идти пешком. Вам нас не убить, так что хватит чепухи. Уверяю, мы далеко обогнем ваш лагерь.

Женщина зарычала и обратилась в волчицу. Подбежала к сородичам, развернула их назад, к стае.

К'рул сверкнул глазами. — Твои слова слышал лишь я?

— Нет, разумеется. К чему угрозам быть неслышными?

— Теперь вижу, как твои дурные манеры рождают раздор.

— Такие уколы мне противны. Я был весьма вежлив, насколько это возможно, если замышляешь убийство. Неужели ты не ощутил во мне сожалений?

— Ну, не вполне. — Качая головой, К'рул пошел вперед, огибая лагерь Джелеков. Скиллен Дро шагал рядом, сложив крылья.

— Тисте придется трудно, вздумай они вновь вступить на земли Джелеков. Конечно, ярость дикарей не ведает хитрости, кроме самого элементарного толка. В охоте присутствует необходимость. В защите незащитимого, когда ты загнан в угол, рождается отчаяние. Ни то, ни другое не питают причуды войны. — Он лязгнул зубами. — Отступление будет бесконечным, предскажу я, через века и царства. Дикари могут лишь умирать.

— Чепуха. Цивилизация эфемерна. Приручение животных лишает их способности выживать без постоянной заботы. Порабощение и разведение растений ослабило их против болезней и засухи. Запруды влекут заразу, распаханная почва теряет плодородие. Готос может зваться Владыкой Ненависти, но в его речах не было лжи.

— И ты доказываешь, что дикость однажды вернется.

— Точно.

— Но, высвободив волшебство в мир, К'рул, ты предложил оружие против дикости, и нам не вообразить всех новых путей.

К'рул глянул вправо, разглядывая скрытое пылью селение и его толпу. — Может так показаться, да. Вначале. Но в отсутствие магии — что иное цивилизация могла бы сделать оружием?

Скиллен Дро помолчал, прежде чем отозваться: — К'чайн Че'малле поработили законы природы. Превратили мир в инструмент технологий.

— И как они поживают?

— Война с природой завершена. Теперь они изменяют кровь детей своих, создавая формы новые и опасные.

— Тебе велели паковать вещи.

— Грубое и неприемлемое описание моего решения оставить их наедине с собой. Создавая птиц, они прежде изобретают клетки. Я решил не медлить, и если отбытие оказалось весьма бурным и беспорядочным, то не по моей вине. Да, не потеряй я небесную крепость, удалился бы в ее уютные пределы размышлять в покое одиночества.

— Почти у всех, — заметил К'рул, — одиночество вызывает экзистенциальный страх.

Стая следовала за ними на восток. Сравнительно теплый день угасал, там и тут в низинах виднелись остатки выглаженного ветром, грязного снега. Перемена времен года ожидалась в северном краю лишь через несколько месяцев.

— Страх. Никогда его не понимал.

— Для многих мышление подобно мелким, но острым зубам. Их грызет изнутри. В нашей привычке глотать демонов и обманываться, будто они растворились внутри. Нет, они ликуют в нежданном убежище, жрут нас день и ночь.

— Не знаю таких демонов.

— Дайте же нам развлечения, дабы скосить глаза, оглушить слух, отупить рассудок, и мы переживем самое долгое отчаяние. Ты старался посетить разные народы, Скиллен. Но боюсь, не прислушивался ни к кому. В будущем обращай внимание на артистов, чтобы яснее различить честный вопль одиночества.

— Хорошо известно: склонная с саморазрушению цивилизация лишает власти мастеров искусства, — сказал Скиллен Дро. — Я вижу это снова и снова. Ты не понимаешь моей цели, К'рул. Я не спаситель.

— Почему же К'рул.

— Устав от себя самого?