Падение темной планеты (ЛП)

— Нет, Сера. Никогда не извиняйся за то, что защищаешься. — Он накрыл ее губы своими, посасывая нижнюю губу и нежно касаясь ее клыками. Она поцеловала его в ответ, теперь уже полностью возбужденная. Зал выглядел таким устрашающим и опасным в своей императорской форме, и ей это нравилось. Она выбрала себе восхитительного принца из империи зла и не хотела делить его ни с кем. — Мне жаль, что тебе пришлось пройти через это. Я не думал, что Алерак будет настолько глуп, чтобы прийти сюда.

Сера взвизгнула, когда Зал подхватил ее на руки и легко поднял.

— Знаешь, — проворчал он, — это меня заводит.

— Что? — Сера прижалась к нему, наслаждаясь объятиями и вдыхая пряный мужской аромат. Его тело было теплым и твердым, а руки — словно стальные канаты.

— Тот факт, что моя женщина может надрать задницу, когда ее загоняют в угол. От этой мысли у меня встаёт.

— Ох, так тебе это нравится, большой мальчик? — Сера купалась в его похвалах, а в животе разлилось тепло. Зал посмотрел на нее сверху вниз, его глаза были полны удивления.

— Что заставило тебя научиться драться? — Любопытствуя, принц наклонил голову. Сера глубоко вздохнула, придвигаясь к нему.

— Ты видел мои шрамы, — прошептала она, встретившись с ним взглядом. Тучи гнева исчезли, оставив его золотые глаза ясными. Он был сосредоточен только на ней. Сера вздохнула. — Когда я была ребенком, то попала в ужасную аварию. Мой отец был с дипломатической миссией на маленькой планете под названием Зарон-3. Меня отправили навестить его во время школьных каникул, но транспортер, на котором я ехала, врезался в пояс астероидов и получил повреждения. Когда пытались высадиться на Зарон-3, корабль разбился. Все умерли, кроме меня. Я чувствовала, что должна была умереть в тот день, Зал. У меня был худший случай раскаяния выжившего.

— Мне очень жаль. — Он оставил еще один нежный поцелуй на ее лбу.

— На той планете не было надлежащих медицинских учреждений. Когда я вернулась на Землю, то была в полном раздрае. Я должна была потерять руку и половину лица, но мой отец привез лучших специалистов со всего мира. Такая я, какой ты видишь меня сегодня, — это результат многолетнего болезненного лечения. Они сказали мне, что я никогда больше не буду пользоваться рукой, но потом мой отец записал меня добровольцем на медицинские испытания. И они заново вырастили мышцы и кости из стволовых клеток.

— Очевидно, ты не позволила этому сломить себя.

— Сначала это было трудно. Я была отвратительна. Половина моего тела постоянно была закутана в бинты. Меня дразнили. Называли «чудовищем». Это тяжело для ребенка, Зал. Даже моя собственная семья стала относиться ко мне по-другому.

— Они не имели права так с тобой обращаться.

— Как и кордолианцы, люди могут быть жестокими. Я обозлилась. Ушла в себя. Ненавидела все и вся. И вот однажды один из моих физиотерапевтов показал мне, как пользоваться спидболом. Это фактически боксерская груша. И внезапно я смогла высвободить весь свой гнев. Я попалась на крючок. Пошла в спортзал. Я усердно тренировалась. Мое тело исцелилось, а рука и плечо окрепли. На ринге я начала надирать зад по-серьезному. Стала тем монстром, каким меня сделали, и это было приятно.

— Прекрасное чудовище, — поддразнивающе прошептал Зал, посасывая мочку ее уха. — Мой монстр.

Сера рассмеялась.

— Они давно перестали меня так называть. В наши дни только «королевская сучка». И только за моей спиной.

— Ты сильная, моя королева. — Зал пересек комнату и положил ее на кровать, забравшись сверху. — Гораздо сильнее меня. И я никому не позволю говорить иначе. Напомни мне позвонить твоей семье, когда мы вернемся на Землю. Если они создают тебе проблемы, я с ними разберусь.

— Не беспокойся о них. Мы заключили нелегкое перемирие, — пробормотала Сера, хотя часть ее хотела бы увидеть лицо отца, когда Зал войдет в дверь. А у матери, скорее всего, случится сердечный приступ.

Она ухмыльнулась при этой мысли, возясь с застежками его куртки. Зал отодвинул ее руки и провела пальцем по замку. Тот чудесным образом расстегнулся, и принц сбросил одежду. Под ним была легкая черная рубашка с глубоким V-образным вырезом. Она обнажала широкие мускулы его груди, которые мерцали и двигались, когда он приближался к Сере, наблюдая за ней голодными глазами.

— Я должен извиниться за то, что так обошелся с тобой раньше, — пророкотал он, и по ее телу пробежала дрожь. Она так сильно хотела его. — И постараюсь загладить свою вину.

— Да, господин, — сказала она притворно кротким тоном с улыбкой.

Зал умело раздел ее, его пальцы исследовали женское тело с легкой лаской, которая стала благоговейной, когда он коснулся ее шрамов.

— Теперь, когда знаю о боли, стоящей за этим, — прошептал он, — они стали для меня еще дороже.

Он говорил глупости, от которых у нее внутри разливалось мягкое тепло. Сера возилась с расстегнутыми штанами.

— Почему кордолианские одежды так сложны? — пожаловалась она. — Ты все еще в неподобающем виде, оставаясь э-э… одетым.