Читаем Падение Теночтитлана полностью

Сейчас хорошо известно, что уже более двух тысяч лет тому назад на берегах озера Тескоко и лагун Шочимилко, Чалко, Шалтокан и Сумпаиго находился целый ряд поселений древних земледельцев. Обитатели их выращивали маис (кукурузу) – он был основным источником питания, – а также бобы, хлопок и другие растения. О значении маиса для индейских племен хорошо сказал великий американский ученый Л. Морган в своем классическом труде «Древнее общество». «Маис», – писал он, – ввиду «его пригодности к употреблению как в зеленом, так и в зрелом состоянии, его высокой урожайности и питательности, оказался более богатым даром природы, содействовавшим начальному прогрессу человечества, чем все другие хлебные злаки, вместе взятые».[xv]

Мощные потоки дождевой воды, стекавшие с окрестных горных цепей, постепенно откладывали на берегах озера и лагун жирный слой наносов. Они изобиловали минеральными удобрениями. Смешиваясь с прибрежным илом, богатым перегнившими растительными остатками, эти наносы образовали исключительную по своей плодородности почву. На ней под жарким южным солнцем созревали богатые урожаи, не уступавшие урожаям, взращиваемым в долине Нила. Мясную пищу доставляла охота: на заросших камышом берегах было много птиц и мелкой дичи, а на покрытых лесами горах водились даже олени.

Америка, в отличие от Европы и Азии, не знала сельскохозяйственных животных – лошадей, коров, овец, свиней.[xvi] Это наложило отпечаток на весь ход развития производительных сил индейских племен.

Отсутствие домашних животных в Мексиканском нагорье заставляло индейцев усиленно развивать земледелие. Съедобные злаки выращивали при помощи искусственного орошения. Так как не было тягловой силы, все работы производили вручную. Поэтому не полеводство, а огородничество было характерным для земледелия Центральной Америки на протяжении ряда веков.

Орудия древних земледельцев были только каменными и деревянными. Для различных поделок широко использовали кость и рога оленей. Самым распространенным материалом для изготовления орудий был обсидиан, которым так богата долина Мехико. Каждый кусочек минерала находил себе применение. Из него делали наконечники для стрел, лезвия для ножей, острые бритвы, широкие пластины для скребков.

Другим распространенным материалом была застывшая лава. Из этого шероховатого, пористого вещества изготовлялись жернова и терки для размельчения зерен кукурузы. Топоры делались из твердых пород камня – порфира, нефрита. Изготовление их требовало много времени и напряженного труда, поэтому при раскопках они встречаются редко.

Археологические сокровища – мусорные кучи

Дома древнейшего земледельческого населения Мексики не уцелели. Очевидно, они были построены из ивовых плетней, покрытых глиняной обмазкой; крыша же настилалась из тростника. Разумеется, такие постройки не могли сохраниться до нашего времени. Они быстро разрушались, не оставляя следов.

Откуда же мы знаем о существовании таких поселений? А вот откуда.

В каждом хозяйстве, когда готовят пищу, остается множество отбросов. В первобытных хозяйствах Мексики таких остатков (главным образом кукурузных стеблей) накапливалось особенно много. Их сваливали тут же, рядом с хижиной. Сюда же выбрасывали и черепки от разбитых сосудов, все поломанные и негодные вещи.

Эти мусорные кучи достигали огромных размеров – толщина их зачастую равнялась нескольким метрам. И, если в такую груду случайно попадал целый предмет, найти его потом было невозможно.

Мусорные кучи древних поселений явились для археологов настоящим сокровищем. В течение веков накапливались там, год за годом, различные виды орудий, керамических изделий и прочей утвари.

Внимательно раскапывая эти холмы, вскрывая слой за слоем, археологи смогли установить очень много важных и интересных фактов, рисующих жизнь людей, не оставивших никаких письменных памятников.

При раскопках всестороннее исследование каждой найденной вещи имеет большое значение. Как бы ни был, на первый взгляд, невзрачен предмет, им не следует пренебрегать. Вот характерный пример того, что дает внимательное изучение каждой находки.

Несколько украшений грубой работы, изготовленных из раковин, были тщательно исследованы учеными. Оказалось, что ракушки, из которых были сделаны эти украшения, водятся только на побережье Тихого океана. Следовательно – справедливо заключили исследователи, – первобытные земледельцы долины Мехико участвовали в торговом обмене с отдаленными южными районами. Племена, жившие на тихоокеанском побережье, доставляли им такие раковины.

В каждой мусорной куче археологи находили статуэтки из обожженной глины. Размеры их невелики, – редко они превышали 15 сантиметров, да и вылеплены были кое-как. Тем не менее статуэтки эти рассказали ученым немало интересного о первых земледельческих плехменах Мексики.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее