Падение Теночтитлана

Основные силы Куаутемока, участвовавшие в сражениях на дамбе, еще находились в столице. Но колонну Кортеса преследовали жители тех мест, где она проходила. По горным склонам на беглецов скатывались огромные валуны, в их сторону летели стрелы и копья. Стоило кому-нибудь отстать, как он сразу попадал в руки индейцев. Жизнью своей поплатились и те, кто мучимый голодом отклонялся от дороги, чтобы раздобыть какую-нибудь пищу. С гор то и дело раздавались насмешливые возгласы:

– Куда вы спешите, куда торопитесь? Всё равно от смерти не уйдете… Она вас уже поджидает…

Когда муки голода стали нестерпимыми, Кортес приказал пристрелить раненую лошадь. Ее сожрали вместе с потрохами и кожей.

…Уже пятый день находились испанцы в пути. И каждый день они недосчитывали нескольких человек. На последнем привале по требованию солдат пришлось задержаться прчти на двое суток.

По расчетам Кортеса, через три-четыре дня они должны были достигнуть Тлашкалы. Там они будут в безопасности.

Впрочем, кто знает, как отнесутся к ним тлашкаланцы после такого сокрушительного поражения! Не превратятся ли вчерашние союзники во врагов? Не присоединятся ли они к ацтекам, чтобы навсегда избавиться от владычества белых?

Об этом было даже страшно подумать. Кортес отгонял от себя тревожные сомнения, стараясь внушить каждому, что в Тлашкале их ждет дружеский прием, заслуженный отдых, обильная еда.

«Чудо при Отумбе»

Одолевая крутые склоны гор, ведущие к долине Отумбы, Кортес полагал, что оставляет позади самый опасный участок пути. Но, достигнув вершины, он понял, что жестоко ошибался. Вся долина, насколько простирался взор, была заполнена индейцами.

Это были отряды касика Сиуаки, известного своей храбростью во всей Мексике. Они должны были, по замыслу Куитлауака, истребить остатки армии Кортеса, не дав ей добраться до Тлашкалы.

Место для сражения было выбрано исключительно удачно. Здесь горстка смельчаков могла задержать целую армию.

Казалось, не было конца сверкавшим на солнце копьям, развевавшимся знаменам, фантастическим головным уборам и перьевым украшениям вождей, выделявшимся на белоснежном фоне хлопчатобумажных панцырей рядовых воинов.

Размышлять и готовиться к сражению не было времени. И об отступлении не могло быть и речи. Не оставалось ничего другого, как с ходу вступить в бой. Каждый понимал, что другого выхода нет, и готов был возможно дороже продать свою жизнь.

На ходу отдавая короткие распоряжения, Кортес двинул свои отряды навстречу индейцам. По его приказанию колонна перестроилась таким образом, чтобы сблизиться с неприятелем широким фронтом. По краям ее и в середине двигались четыре группки всадников, по пять человек в каждой, с пиками наперевес. Пехотинцы обнажили мечи.

– Слушай мою команду! Не рубить, а колоть! Нападать на вождей и убивать их!

На обширной долине, которую заполняли индейцы, конница была в более выгодном положении, чем пехота противника. Врезавшись в ряды индейцев, кавалеристы сразу потеснили их. Несметные полчища, напиравшие сзади, только мешали авангардным отрядам, связывали их маневренность.

Следуя за всадниками, испанцам и тлашкаланцам удалось вклиниться на несколько десятков метров в толщу неприятеля. Но это привело лишь к тому, что они оказались в полном окружении, малым островком среди бушующих волн вражеского моря. Индейцы сомкнули свои ряды сзади наступавших, и им пришлось сейчас не только пробиваться вперед, но и защищать свои фланги и тыл.

Короткие кавалерийские атаки небольших, умело взаимодействовавших между собою групп всадников вносили большое опустошение в стан ацтеков. Их страшная скученность была только на пользу испанцам. И всё же у Кортеса не было надежды пробиться. Конкистадоры уже дрались из последних сил, а у противника вступали в бой всё новые, свежие и боеспособные части.

В критическую минуту, когда продвижение испанцев вперед прекратилось и колонна начала даже понемногу пятиться назад, Кортес заметил расположившегося чуть в стороне главного военачальника, руководившего сражением. Его легко можно было узнать по великолепным перьевым одеяниям, отделанным золотом, и по особому боевому штандарту, высившемуся над головой. Окруженный своей свитой, Сиуака небрежно развалился на носилках, которые несли несколько дюжих молодцов.

– За мной! Не выпускать его живым! – скомандовал Кортес и, пришпорив своего скакуна, в одну минуту очутился рядом с Сиуакой. Ошеломленные неожиданным нападением, его телохранители растерялись. Но, прежде чем они пришли в себя, Сиуака валялся на земле, проколотый копьем, а его знамя очутилось в руках Кортеса.

Высоко поднял он его над головой – и все увидели, что боевым знаменем ацтеков овладели испанцы. Это сразу изменило картину боя. Потеря знамени для индейцев была равнозначна поражению. Такова воля богов… Суеверный ужас овладел сердцами воинов. Они бросились бежать, давя друг друга, подставляя спины под мечи неприятеля, оставляя за ним поле битвы.

Испанцы не верили своим глазам. Да, сильная, боеспособная армия поспешно бежала от них – горстки изнемогающих людей.