Падение царского режима. Том 1

Председатель. – Позвольте его просмотреть (просматривает документ). Оно довольно обстоятельное. Вы здесь дали объяснения приблизительно по тем вопросам, которые я вам здесь проставил?

Васильев. – Да, да… Они здесь отмечены.

Председатель. – Если вы захотите сделать еще какое-нибудь дополнительное сообщение, – пожалуйста, сделайте через крепостное начальство. А затем, в следующем заседании мы вас вызовем и по существу этого сообщения поставим вам дополнительные вопросы.

Васильев. – Надо будет написать?

Председатель. – Может быть, вы напишете… Значит, пока, всего хорошего.

VI. Допрос Б.В. Штюрмера 22 марта 1917 г.

Содержание. Вызов Штюрмера в Ставку перед назначением его премьер-министром. Его политическая программа. Штюрмер – министр внутренних дел, министр иностранных дел. Вопрос о диктатуре. Штюрмер председатель Совета Министров, министр иностранных дел и диктатор. Программа Штюрмера, как министра внутренних дел. Программа его, как министра иностранных дел. Уход Штюрмера в отставку.

* * *

Председатель. – Борис Владимирович Штюрмер?

Штюрмер. – Да.

Председатель. – Пожалуйста, садитесь. Вы находитесь перед лицом Чрезвычайной, по первоначальному наименованию – Верховной Следственной Комиссии. Комиссия эта пользуется правами первого департамента Государственного Совета, т.-е. правом требовать объяснения у высших должностных лиц, потому что задачей этой Комиссии является расследование противозаконных по должности действий бывших министров, главноуправляющих и прочих должностных лиц. Таким образом, отвечать на вопросы Комиссии является не только вашим правом, но и вашей обязанностью. Комиссия имеет вам задать целый ряд вопросов, так что вам, вероятно, предстоит довольно продолжительный допрос. Но сегодня, за недостатком времени, мы остановимся только на двух-трех вопросах. Мы сегодня поставим вам следующие частные вопросы: при каких обстоятельствах вы были назначены председателем Совета Министров? При каких обстоятельствах вы заняли пост министра внутренних дел? И каким образом произошло то, что вы заместили, приняв портфель министра иностранных дел, уволенного в отставку министра Сазонова? Благоволите остановиться на обстоятельствах назначения вас на эти три высоких должности.

Штюрмер. – Первый вопрос: как я был назначен на должность председателя Совета Министров… – 17-го января… виноват: кажется, это было 17-го января 1913 г…[*] – я получил от императора записку, в которой он вызывал меня в Царское Село. На другой день (как я помню, это было 18-го января) – государь мне сказал: то, что случилось в последнее время, он не считает возможным… Или, по крайней мере, он спрашивал мое мнение: как я отношусь к тому вопросу, который был поставлен в последнее время? Речь шла о том, что первый министр, бывший тогда, полагает, что Государственная Дума должна быть ограничена в своих работах исключительно только рассмотрением бюджетов, и что должен быть назначен ее занятиям срок. Извините, пожалуйста: я всех подробностей не помню… В общих чертах, это было так, что в две-три недели Дума должна рассмотреть бюджет и затем ее закроют. Вот как стоял вопрос.

Председатель. – Т.-е. у вашего предшественника?

Штюрмер. – Я понял так… Я ведь не был знаком со взглядами моего предшественника.

Председатель. – Вашим предшественником был?…

Штюрмер. – А.И. Горемыкин.[*] Я понял так, что речь идет о назначении определенного срока для рассмотрения бюджета. Если бюджет не будет рассмотрен за это время, тогда вопрос решался так, что Государственная Дума не должна больше работать; что специальная ее задача: рассмотреть бюджет и больше ничего…

Председатель. – Я не понимаю: вам сказал отрекшийся император, что таково было мнение вашего предшественника?

Штюрмер. – Я так понял…

Председатель. – Что же дальше? Продолжайте вашу мысль…

Штюрмер. – Продолжение было такое. Он спросил меня прямо: как я к этому отношусь? Я сказал, что я отношусь к этой постановке вопроса отрицательно: я думаю, что, если бы Государственная Дума вышла из тех пределов, в которых ее работа должна протекать, закрыть всегда можно поспеть… А пока этого не будет, – для недоверия к Государственной Думе я не вижу причин. Я бы лично не считал этого возможным, т.-е. я говорил не в этом смысле: «лично» я, конечно, мог догадываться, о чем идет речь, но это не было формально сказано… Я считал, что этого не следовало делать, что я не могу согласиться с той постановкой вопросов, которая выдвинута… Государь выразил сочувствие этому моему взгляду. Затем разговор был очень длинен, – на многие темы… Кончилось тем, что он сказал мне, что он имел в виду меня назначить на эту должность, т.-е. когда Горемыкин оставит службу.

Председатель. – Это случилось скоро?

Штюрмер. – Это случилось 20 марта…[*]