Крыжановский. — Губернаторам было вменено в обязанность сближение с обществом. Столыпиным было признано необходимым провозгласить принцип объединения; губернаторам министром внутренних дел указывалось на необходимость отойти от прежней помпы, отчужденности, разрозненности, ссор, по возможности никого не раздражать, сближаться с кругами, которые имели влияние, и располагать их в пользу правительства. Такие указания губернаторам неоднократно давались, и губернаторы изменили свое отношение к земствам и к слоям общества, имевшим влияние. По этому поводу было разговоров много.
Председатель. — Мне бы хотелось знать, какую роль в этих подготовительных действиях играли деньги?
Крыжановский. — На выборы деньги не давались. Денежная поддержка выражалась в поддержке издания всевозможных газет.
Председатель. — Т.-е. в рептильном фонде?
Крыжановский. — Поддержка газет и изданий, но на выборы — нет. По крайней мере мне не было известно таких случаев. Я знаю, со слов Столыпина, что и государь к этому относился отрицательно.
Председатель. — Когда были выборы во вторую Думу?
Крыжановский. — 3-го июня последовал закон, значит, они были, вероятно, в октябре; одним словом, зимой.
Председатель. — Вы изволили сказать, что деньги не играли никакой роли. Скажите, что такое особый секретный фонд?
Крыжановский. — Это который именно?
Председатель. — Тот, начало которому положено в октябре 1906 года и к которому вы имели весьма близкое отношение.
Крыжановский, — Да, имел отношение. Это — исключительно на поддержку изданий. Отчасти из этих средств выдавалось губернаторам на их представительство и на поддержание губернских ведомостей.
Председатель. — Когда было положено начало этому особому фонду?
Крыжановский. — Не могу вам по памяти сказать.
Председатель. — Это — октябрь 1906 года?
Крыжановский. — По документам это видно, а без документов — трудно припомнить.
Председатель. — Что же этот фонд на печать был в распоряжении главного управления по делам печати?
Крыжановский. — Я вижу, что вы не в курсе.
Председатель. — Поэтому я и спрашиваю.
Крыжановский. — Я нарисую картину расходования кредитов на надобности министерства внутренних дел. Были кредиты на известные его величеству расходы, на расходы, не подлежащие оглашению. Было два разряда: кредиты сметные, бюджетные, которые вносились в роспись и имели свои определенные титулы, и кредиты сверхсметные, их было много, и они распределялись по разнообразным учреждениям. Я могу перечислить только те, которые мне известны. Во-первых, по канцелярии министерства внутренних дел было два кредита сметных и один кредит 50.000 назывался шефской суммой, которую министр внутренних дел получал, как шеф жандармов, и которая расходовалась на его личные надобности — содержание личной охраны, вероятно, лошади, затем, вероятно, приемы.
Председатель. — Это 54.000?
Крыжановский. — Что-то вроде этого. Другие кредиты, в том же размере, — на выдачу бывшим чиновникам, впавшим в затруднительное положение, их женам, детям и т. д. Затем кредиты по делам печати, сметные же, которые предназначались на поддержку разного рода изданий, каких именно, я не могу перечислить, так как это учреждение в моем ведении не было. Затем были кредиты по главному управлению почт и телеграфов, которые вы, вероятно, знаете. Затем громадные кредиты по департаменту полиции.
Председатель. — По главному управлению почт и телеграфов в каком размере?
Крыжановский. — 101.000.
Председатель. — На перлюстрацию?
Крыжановский. — Да. Они именовались кредитами на иностранную цензуру. Потом, были кредиты по главному врачебному управлению. Это — на содержание так называемых санитарных, а в сущности военных отрядов на границе Персии и Афганистана. Одним словом, это была некоторая линия наблюдения за состоянием Персии и некоторая связь с Афганистаном. Они шли по главному врачебному управлению, под видом санитарных кредитов. Затем, кредиты по департаменту полиции, кажется, миллиона три. Кроме того, были сверхсметные кредиты.
Председатель. — А это все сметные кредиты?
