Крыжановский. — Да, при Булыгине такое положение вещей было. Булыгин решительно устранился от всякого вмешательства. Кажется, был циркуляр губернаторам по этому поводу. За давностью времени не запомню. Затем эти выборы были приостановлены, потому что началось изменение избирательного закона. Новый избирательный закон 11 декабря чрезвычайно далеко отошел от первоначального предположения. Тогда самого Булыгина не было. Калифом на час был Дурново. Это был апрель — март 1906 года. Тогда между Дурново и Витте был разговор, который, очень может быть, и выразился в форме какой-то переписки (что-то такое, мне помнится, было) о том, что правительство должно искать сторонников на местах, попытаться повлиять на народ в свою пользу. Но из этой переписки ничего не вышло.
Родичев. — В это время был издан закон для охраны свободы выборов?
Крыжановский. — Так точно.
Родичев. — Закон этот вызван был намерением противодействовать предполагавшемуся тогда бойкоту выборов?
Крыжановский. — Так точно. В то время было одно существенное опасение. Графу Витте кто-то наговорил, что ни один избиратель не явится на выборы. Будет произведено давление, чтобы не допускать на выборы. Тогда был издан закон, налагавший известную кару за удержание и за недопущение к выборам.
Родичев. — Вам не приходилось слышать от Витте или от других лиц о предъявленных к нему и к министерству внутренний дел требованиях о вмешательстве в выборы?
Крыжановский. — Впервые графа Витте я видел и впервые разговаривал с ним 17 октября. Засим, один раз я был на заседании у него, с лицами, которые предлагали свои мысли для проекта. Засим, однажды, он возил меня к государю для изложения своих предположений. Таким образом, я лично более трех раз с ним не разговаривал. Об этом я не знаю и не слышал.
Родичев. — А от П. Н. Дурново не слышали?
Крыжановский. — И от П. Н. Дурново не слышал. Я помню что какая-то переписка была у П. Н. или предполагалась, или разговор с Витте был о том, что правительство, при изменившейся системе выборов, может и должно выступить с определенной программой, должно стараться снискать известное благоволение у избирателей и считаться с ними. Это было, но с гр. Витте разговора не помню.
Родичев. — Это была переписка?
Крыжановский. — Вероятно, частная; или это был разговор.
Родичев. — Значит, вы ее видели у министра внутренних дел Дурново?
Крыжановский. — Я говорю, что у меня какое-то смутное воспоминание осталось. Знаете, за мою жизнь прошло через мои руки столько всяких бумаг, что я не могу сказать, что видел и чего не видел. Не запомню этого факта, но смутное впечатление есть какое-то.
Председатель. — У вас есть смутное впечатление о разговоре, в связи с вмешательством в выборы, и о переписке по этому поводу. Но нет ли у вас совершенно определенного представления не только о разговоре и переписке, но и о действиях, связанных с влиянием на выборы даже в первую Государственную Думу?
Крыжановский. — При выборах в первую Государственную Думу действий решительно не было. К некоторым губернаторам обращались с указанием на необходимость, так сказать, поговорить с местными обывателями, привлечь их на сторону правительства, повлиять на выборы в смысле программы партийной. Но это были совершенно ничтожные меры. Кто-то посылался тогда для разговора с некоторыми губернаторами. Но это были, так сказать, скорее намерения, нежели действия.
Председатель. — Позвольте мне о действиях процитировать: «Растущая агитация радикальных партий, московский бунт и последовавшие беспорядки побудили Дурново поднять вопрос о вмешательстве. Переписка по этому поводу с графом, однако, кончилась ничем. Граф высказался за вмешательство, но находил, и справедливо, что было поздно и ничего сделать нельзя».
Крыжановский. — Тогда я помнил, когда писал.
Председатель. — «Тогда Дурново, к тому времени значительно окрепший, решил действовать на свой страх и послать доверенных лиц внушить губернаторам необходимость прибрать выборы к рукам».
Крыжановский. — Это его выражение, вероятно, это и был П. Н.[93]
Председатель. — «Для этого избраны были: Лопухин, А. А., в то время находившийся не у дел, кн. Шаховской, погибший впоследствии при взрыве дачи Столыпина, и Половцев, впоследствии член Государственной Думы. Лица эти снабжены были за подписью Дурново глухими письмами на имя губернатора с предписанием в точности исполнить то, что будет им передано».
Крыжановский. — Да, это было, но они объехали немногие губернии, приволжские.
