Падение Ворона

Включив большой телевизор, он подошел к окну и завороженно принялся любоваться пейзажем донского приволья. Душа радовалась. Сюда можно смело приглашать Марину! И вообще, жить надо в таких хоромах, а не в нищих халабудах. Причем, уже сейчас, а не откладывая на будущее. Потому что в любой момент его могут застрелить или посадить лет на десять. И будущее будет совсем другим, чем то, о чем мечтается. Или его вообще не будет!

— Вчера сотрудники уголовного розыска обезвредили бандитов, совершивших налет на ювелирный магазин «Алмазы Якутии», — бодро сообщил диктор, и он резко обернулся. С фотографий на экране смотрели люди хорошо известного ему типа, среди которых он постоянно общался и с которыми имел дела значительную часть жизни: низкие лбы, волчьи глаза с угрожающим прищуром, жестко сжатые губы, квадратные подбородки… Таких лиц не встретишь на доске почета, с них не пишут иконы, среди передовиков производства и образцовых отцов семейств их тоже не увидишь. Зато они похожи на речпортовских пацанов, на херсонских, на центровых… Да, в общем, на всех — и на братву его бригады, и на него самого…

— Преступники оказались ранее судимыми братьями Бузотеровыми, причем один совсем недавно освободился из тюрьмы, где отбывал наказание за аналогичное преступление, — победным тоном докладывал молодой, розовощекий диктор. Он мало знал жизнь, еще меньше — смерть, и вряд ли был знаком с налетчиками и разбойниками.

— Его удалось задержать, второй преступник оказал сопротивление и был нейтрализован. Изъяты вещественные доказательства и похищенные ювелирные изделия…

«Ничего удивительного! — подумал Ворон. — Так всегда бывает, когда хотят быстро и без подготовки откусить большой кусок!»

И тут же пришла еще одна мысль:

«Зато теперь менты уберутся с улицы, и можно будет спокойно перевезти железки»…

Дел на сегодня скопилось много, и он прикидывал, где позавтракать по дороге: в квартире не было ни крошки съестного.

— Сегодня ночью, на улице Индустриальной убит Константин Воронов — в прошлом известный спортсмен и тренер бойцов без правил, — без особой скорби сообщил розовощекий молодой человек. — Причины убийства устанавливаются…

«Что за черт?! — Ворона будто током ударило. Он быстро натянул шведку, джинсы, кроссовки. От хорошего настроения ничего не осталось. — Что это может значить?! Или просто пустозвонство? Но я причем?

Он вызвал такси и, не дожидаясь лифта, бросился вниз по лестнице.

* * *

Но это оказалась не пустозвонством. Неладное Ворон почуял ещё при подъезде к дому. У подъезда толпился народ, много ментов — формовых и штатских, здесь же, желтый «УАЗ» с надписью «Милиция» и зеленый микроавтобус без окон и опознавательных знаков. Возле него курили с озабоченным видом Оскаленный, Бешеный и Джузеппе. Двое небритых мужчин в потёртой камуфлированной одежде вынесли из подъезда что-то длинное, завёрнутое в синее солдатское одеяло, как в гамак.

«Труп чей-то, — понял Ворон. — Интересно, чей? Но хорошо, что точно не мой!» Водитель, в замызганном белом халате, настежь распахнул задние дверцы микроавтобуса.

Гух! — ударилось об пол небрежно заброшенное тело.

«Как дрова, — подумал Ворон. — Вот так живёшь, живёшь…»

Он подошел к своим, они что-то оживленно обсуждали, лица у всех троих были озабоченными.

— Что тут происходит?

Пацаны обернулись и шарахнулись в стороны.

— Да живой я, живой! Вы что, совсем дураки?!

Джузеппе молча вытянул руку и указал подрагивающим пальцем на сверток в синем одеяле.

— Кто там?

— Теперь не знаю, — сказал Бешеный.

— В смысле?

— Это же из твоей квартиры вынесли! — пояснил Оскаленный.

Санитар хотел было захлопнуть дверцы, но, озаренный внезапной догадкой, Ворон перехватил его руку.

— Подожди!

Он откинул края одеяла… Так и есть! Это был труп Коляшки…

— От чего он..?

— От ножа! — коротко ответил санитар.

— Кто его? — задал он вопрос то ли Оскаленному, то ли самому себе. — И из-за чего?

Тот пожал плечами.

— Мне Кузнец сообщил, что в твоём адресе убийство… Он, оказывается, каждое утро, по старой памяти, сводки происшествий читает — кореша-то остались… Мы сразу подтянулись, сейчас и остальные подъедут…

Ворон неодобрительно нахмурился и тронул губы, Оскаленный понял, что сболтнул лишнее.

Из подъезда вывели дядю Архипа в наручниках. Он был пьян и плохо понимал, что происходит.

— А Кольке я все равно ноги поломаю! — выкрикивал задержанный.

Его затолкали в желтый «УАЗ». Милицейская машина и труповозка уехали. Зеваки расходились. К Ворону подошел лейтенант-участковый и востроглазый опер в штатском — высокий, худой, крученый, как пружина.

— Капитан Тонков, — представился опер. — Ты Воронов Константин? Из четвертой комнаты?

— Ну, да…

— Как в твоей комнате этот чудик оказался?

— Да очень просто: пожаловался, что его отец бьет, я ему и дал ключ, чтобы у меня переночевал.

Милиционеры переглянулись.

— Я же говорил, — сказал участковый.

— Все сходится! — удовлетворенно кивнул опер. — Пойдем, Воронов, запишу объяснение…