Падшее Просвещение. Тень эпохи

Почему автор Евангелия от Иоанна взял именно Слово, Логос? Потому что автор Евангелия от Иоанна хочет указать, что важнейшее в земном человеческом развитии, то, что внешне делает человека именно человеком на Земле, не развивалось постепенно, а существовало всегда, изначально. Чем отличается человек от всех прочих существ? Тем, что он может говорить, все остальные существа – животные, растения, минералы – не могут.

А для Фауста важно другое: «В Деянии начало бытия!»

И согласно этой концепции, в начале мира было Дело, а не Слово. И это утверждение дела не что иное, как повторение общей концепции гностиков о ремесленнике Демиурге, создавшем материальный мир и заточившем в нем бессмертную душу. И от этой всеобщей власти материи предлагается избавиться с помощью сакральной сексуальности в стиле Симона Мага и его Елены Прекрасной. Здесь бытовая сексуальность Дон Жуана осложняется мистицизмом древних гностиков. И оба персонажа эпохи так или иначе приходят в своих исканиях к теневой стороне бытия, к договору с Дьяволом, в конечном счете, и договор этот свершается на брачном ложе сакральной свадьбы между материальным миром, полным зла и освобожденным от этой материи через эротическое соитие с Еленой Троянской, божественной Софией Духа. Вот такой вот путанный, зашифрованный смысл можно предположить и наполняет собой все действо великого «Фауста» Гете.

Подводя итог, можно сказать, что литература эпохи века Разума смогла создать два великих персонажа из четырех. Гамлет и Дон Кихот – это порождение эпохи Возрождения, но в рассматриваемый период на свет появились Дон Жуан и доктор Фауст. И этот факт интересен уже тем, что в эпоху, когда и была окончательно сформирована европейская рациональность, сексуальность и мистицизм вышли на первый план. Напомним, что век Разума был еще и галантным веком. Любовным утехам предавались все, а не только легкомысленные повесы, например такие, как Казанова и маркиз де Сад. О своих любовных похождениях писал и Руссо в «Исповеди», в «Орлеанской девственнице» Вольтер показывал, как в постели, а не на поле сражения свершались судьбы Франции, а «Нескромные сокровища» Дени Дидро оказались популярнее всех других его творений. Немало места эротизму отводится и в таком эпохальном романе XVIII века, как «Юлия, или Новая Элоиза», а также в романе «История Тома Джонса, найденыша».