Читаем Падшее Просвещение. Тень эпохи полностью

Когда к 1811 году маэстро полностью потерял слух, он стал редко выходить из дома. Публичная игра на фортепьяно была основным источником доходов виртуоза, а также он постоянно давал уроки музыки представителям аристократии. С потерей слуха для Бетховена наступили тяжелые времена. Однажды, когда Бетховен уже практически ничего не слышал, друзья, придя к нему домой, застали композитора за фортепьяно. Тот последовательно играл ноты нижнего регистра и, восхищенно слушая громовые раскаты звуков, заметил: «Разве это не прекрасно?» Гости были тронуты выдержкой и чувством юмора этого человека, постепенно окунающегося в пронзительную тишину глухоты и по-детски радующегося тому, что он пока еще слышит хотя бы звуки нижнего регистра. Более того, день и ночь его мучил непрекращающийся звон в ушах, связанный со спецификой его заболевания. В мае 1809 года, когда атакующие войска Наполеона бомбардировали Вену, Фердинанд Рис вспоминает, как Бетховен очень переживал, не потеряет ли он остатки слуха от грохота взрывов, и прятался в цоколе дома, закрывая уши подушками. Будучи глухим, композитор компенсировал свой недостаток с помощью так называемых разговорных тетрадей. Туда во время беседы друзья записывали для него свои реплики. Разговорными тетрадями композитор пользовался приблизительно последние десять лет, а до того его выручала слуховая трубка, которая хранится теперь в Музее Бетховена в Бонне.

Разговорные тетради стали драгоценным документом, из которого мы узнаем содержание дискуссий композитора, можем почерпнуть сведения о его мировоззрении, о видении самого композитора, как должно исполняться то или иное его произведение. Из 400 разговорных тетрадей 264 были уничтожены, а остальные подвержены купюрам и правке после смерти композитора его личным секретарем Антоном Шиндлером. Будучи также первым биографом композитора, Шиндлер, во-первых, спасал свою и его репутацию, так как те резко негативные оценочные выражения в адрес монарха, которые Бетховен себе позволял, могли стать причиной гонений и запретов со стороны власти. А во-вторых, секретарь желал идеализировать образ маэстро в глазах потомков.

После провальной попытки в 1811 году исполнить собственный Концерт для фортепьяно № 5 («Император») он больше ни разу не появлялся на публике до того случая, когда в паре с дирижером Михаэлем Умлауфом руководил оркестром во время премьеры Симфонии № 9 в 1824 году.

Но глухота не воспрепятствовала сочинению музыки. Бетховен пользовался специальной палочкой, прикрепленной одним концом к передней панели фортепьяно. Зажимая другой конец палочки зубами, он «чувствовал» издаваемый инструментом звук благодаря передающейся по палочке вибрации.

Именно на последнюю декаду жизни композитора приходится написание самых великолепных произведений, которыми и по сей день не устают восхищаться слушатели: Струнный квартет, оп. 131; «Торжественная месса»; «Великая фуга», оп. 133 и, безусловно, Девятая симфония. Она содержит скерцо во второй части, а адажио – в третьей. Для классической симфонии, где темп должен был возрастать, это было немыслимо, но глухой композитор не жил категориями дозволенного. Финал Симфонии № 9 – «Ода к радости» – это первая в истории западноевропейской музыки попытка ввести хор в каноническую симфонию. Бетховен был, по всей видимости, первым композитором, который использовал медные духовые инструменты как полноправную часть оркестра. Бетховен также первым ввел в симфонию флейту-пикколо и тромбон.

«Ода к радости» (отрывок из знаменитой Девятой симфонии) является официальным гимном Евросоюза.

Как правило, композитор работал одновременно над несколькими произведениями. Стараясь довести свои творения до совершенства, он мог переделывать тот или иной фрагмент до 20 раз. Бетховен был первым, кто в музыке попытался воспроизвести звуки перепелки, кукушки и соловья – и все это в рамках одной симфонии – № 6, «Пасторальной». Кстати, сокращенная версия Шестой симфонии звучит в мультфильме Диснея «Фантазия». Имитации звуков животных присутствовали и в краткой «Игрушечной симфонии» Моцарта, и во «Временах года» Вивальди, но никогда их еще не было в 40-минутной симфонии.

Бетховен охарактеризовал начало Пятой симфонии как «стук Смерти в дверь». Позже первые аккорды этой симфонии будут использоваться как пароль для союзников во время Второй мировой войны, поскольку по стечению обстоятельств именно эта мелодия в азбуке Морзе обозначает латинскую «V» (Victory – победа). Говорят также, песня Битлз Because («Потому что») основана на мелодии «Лунной сонаты», проигранной в обратном порядке.

К своему несчастью, Бетховен влюблялся в женщин, принадлежавших к иному сословию, чем он. На то время классовая принадлежность была серьезным аргументом для решения вопросов о женитьбе. С юной графиней Джулией Гвиччарди он познакомился в 1801 году благодаря семье Брунсвиков, где он давал уроки игры на фортепьяно Джозефине Брунсвик. Однако по вышеупомянутым причинам о браке не могло быть и речи.

Перейти на страницу:

Все книги серии Классика лекций

Живопись и архитектура. Искусство Западной Европы
Живопись и архитектура. Искусство Западной Европы

Лев Дмитриевич Любимов – известный журналист и искусствовед. Он много лет работал в парижской газете «Возрождение», по долгу службы посещал крупнейшие музеи Европы и писал о великих шедеврах. Его очерки, а позднее и книги по искусствоведению позволяют глубоко погрузиться в историю создания легендарных полотен и увидеть их по-новому.Книга посвящена западноевропейскому искусству Средних веков и эпохи Возрождения. В живой и увлекательной форме автор рассказывает об архитектуре, скульптуре и живописи, о жизни и творчестве крупнейших мастеров – Джотто, Леонардо да Винчи, Рафаэля, Микеланджело, Тициана, а также об их вкладе в сокровищницу мировой художественной культуры.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Лев Дмитриевич Любимов

Скульптура и архитектура / Прочее / Культура и искусство
Как начать разбираться в архитектуре
Как начать разбираться в архитектуре

Книга написана по материалам лекционного цикла «Формулы культуры», прочитанного автором в московском Открытом клубе (2012–2013 гг.). Читатель найдет в ней основные сведения по истории зодчества и познакомится с нетривиальными фактами. Здесь архитектура рассматривается в контексте других видов искусства – преимущественно живописи и скульптуры. Много внимания уделено влиянию архитектуры на человека, ведь любое здание берет на себя задачу организовать наше жизненное пространство, способствует формированию чувства прекрасного и прививает представления об упорядоченности, системе, об общественных и личных ценностях, принципе группировки различных элементов, в том числе и социальных. То, что мы видим и воспринимаем, воздействует на наш характер, помогает определить, что хорошо, а что дурно. Планировка и взаимное расположение зданий в символическом виде повторяет устройство общества. В «доме-муравейнике» и люди муравьи, а в роскошном особняке человек ощущает себя владыкой мира. Являясь визуальным событием, здание становится формулой культуры, зримым выражением ее главного смысла. Анализ основных архитектурных концепций ведется в книге на материале истории искусства Древнего мира и Западной Европы.

Вера Владимировна Калмыкова

Скульптура и архитектура / Прочее / Культура и искусство
Безобразное барокко
Безобразное барокко

Как барокко может быть безобразным? Мы помним прекрасную музыку Вивальди и Баха. Разве она безобразна? А дворцы Растрелли? Какое же в них можно найти безобразие? А скульптуры Бернини? А картины Караваджо, величайшего итальянского художника эпохи барокко? Картины Рубенса, которые считаются одними из самых дорогих в истории живописи? Разве они безобразны? Так было не всегда. Еще меньше ста лет назад само понятие «барокко» было даже не стилем, а всего лишь пренебрежительной оценкой и показателем дурновкусия – отрицательной кличкой «непонятного» искусства.О том, как безобразное стало прекрасным, как развивался стиль барокко и какое влияние он оказал на мировое искусство, и расскажет новая книга Евгения Викторовича Жаринова, открывающая цикл подробных исследований разных эпох и стилей.

Евгений Викторович Жаринов

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Культура и искусство

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1812. Всё было не так!
1812. Всё было не так!

«Нигде так не врут, как на войне…» – история Наполеонова нашествия еще раз подтвердила эту старую истину: ни одна другая трагедия не была настолько мифологизирована, приукрашена, переписана набело, как Отечественная война 1812 года. Можно ли вообще величать ее Отечественной? Было ли нападение Бонапарта «вероломным», как пыталась доказать наша пропаганда? Собирался ли он «завоевать» и «поработить» Россию – и почему его столь часто встречали как освободителя? Есть ли основания считать Бородинское сражение не то что победой, но хотя бы «ничьей» и почему в обороне на укрепленных позициях мы потеряли гораздо больше людей, чем атакующие французы, хотя, по всем законам войны, должно быть наоборот? Кто на самом деле сжег Москву и стоит ли верить рассказам о французских «грабежах», «бесчинствах» и «зверствах»? Против кого была обращена «дубина народной войны» и кому принадлежат лавры лучших партизан Европы? Правда ли, что русская армия «сломала хребет» Наполеону, и по чьей вине он вырвался из смертельного капкана на Березине, затянув войну еще на полтора долгих и кровавых года? Отвечая на самые «неудобные», запретные и скандальные вопросы, эта сенсационная книга убедительно доказывает: ВСЁ БЫЛО НЕ ТАК!

Георгий Суданов

Военное дело / История / Политика / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза